Происхождение человека по дарвину кратко. Так кто же мы…? Основные положения теории Дарвина

Теория происхождения человека от обезьяны

Теория происхождения человека от обезьяны является второй по древности, а потому занимает почетное четвертое место моего рейтинга.

Лучше всего суть теории изложена в легендах Юго-Восточной Азии. Так, представители из индийского племени джайваст полагают, что происходят от бога-обезьяны Ханумана. В качестве доказательства индусы указывают на то, что у их князей сохранились более длинные позвоночники с отростками, похожими на хвост, с которым обычно изображался Хануман - герой эпической мифологии «Рамаяна». Тибетцы ведут свое происхождение от двух необыкновенных обезьян, направленных для заселения царства снегов. Обезьяны научились пахать и сеять хлеб, но от непосильного труда все облезли. Ну и хвосты, само собой, тоже отсохли. Вот так и появился человек — тютелька в тютельку по Марксу.

Все эти сказки, вероятно, так и остались бы забавными мифами, если бы не граф де Бюффон Жорж-Луи Леклерк (1707-1788), французский натуралист, биолог, математик, естествоиспытатель и писатель, который с 1749 года по 1783 издал 24-томную энциклопедию «Естественная история». В ней граф и высказал предположение о том, что человек произошел от обезьяны.

Подобная теория вызвала гнев у обывателей (книгу даже публично сожгли) и здоровый хохот зоологов — ибо все ученые прекрасно понимали бредовость подобной фантазии. Видимо с тех пор в научной среде бытует шутка о том, что животный мир делится на две категории: четвероногих и четвероруких. А поскольку у человека две руки и две ноги, то его предком способно быть только кенгуру.

В качестве серьезных возражений можно было назвать непреодолимые различия в строении внутренних органов, кожных покровов и скелета. В частности, строение стопы:

Забавным отличием стопы человека и обезьяны является то, что эволюция способна сделать обезьянью ногу из человеческой — если человек станет больше лазить по деревьям, чем ходить, большой палец постепенно оттопырится и приобретет хватательные рефлексы. Но вот обратный процесс абсолютно невозможен. Не имея опорного пальца стопы, обезьяна не способна уверенно передвигаться по земле, постоянно «косолапит». И при попытке сменить образ жизни — будет неминуемо съедена в результате естественного отбора.

Казалось бы, на этом рассказ об «обезьяньем казусе» можно было бы закончить — однако в историю вмешалась религия. XVIII век — эпоха вольнодумства и сокрушения устоев. Кому-то из бунтарей вздумалось сделать «человеко-обезьяну» символом нового, прогрессивного мировоззрения, и смешной фейк внезапно оказался базовым религиозным догматом борцов со старым миром. Сказку о происхождении человека от обезьяны активисты «прогресса» назвали «научной теорией» и ногами вколотили в школьные учебники, нимало не заботясь мнением ученых.

Между тем время шло. Спустя век после скандала с публикации теории о «человеко-обезьяне», в 1859 году выпускник Кембриджского христианского колледжа, англиканский священник Чарльз Дарвин опубликовал свою «Теорию происхождения видов». К обсуждаемому мифу она не имеет никакого отношения — кроме того, что с конца XIX века «обезьянщики» стали гордо именовать себя «дарвинистами».

Только в XX веке биологами была, наконец, предпринята попытка определить предков человека с помощью научной методики, отринув религиозные догмы и опираясь только на теорию эволюции. Первым это сделал известный океанолог профессор Алистер Харди в 1929 году. Он рассуждал так: чтобы определить предка человека, нам нужно собрать морфологические признаки организма, систематизировать их и определить, к какой среде обитания приспособлено это животное, и каким признаками должно обладать существо, из которого это животное развилось.

И он занялся систематизацией, проверяя орган за органом и следуя примерно таким путем:

1) Нос. В носу есть рудиментарные мышцы, которые позволяют шевелить крыльями носа. Значит, предок человека имел полноценные мышцы, надежно закрывающие ноздри. Ни у кого из сухопутных животных таких приспособлений нет, зато они есть у всех животных, ведущих водяной образ жизни: дельфинов, кашалотов, выдр, тюленей и т. д.

2) Верхние дыхательные пути с очень низким ларингсом — уникальная черта вида гомо сапиенс. Ни у кого из сухопутных животных такого приспособления нет, зато оно есть у всех морских млекопитающих.

3) Умение сознательно задерживать дыхание — аналогично

4) Повышенное содержание эритроцитов в крови — аналогично

5) Голая кожа — аналогично

6) Способность рожать детей в воде — аналогично

7) Нижние конечности находятся на одной линии с позвоночником — аналогично

8) Подкожная жировая прослойка младенцев — аналогично. Сухопутные детеныши рождаются тощими. И не умеют от рождения нырять, да еще и с открытым ртом.

9) Находясь в воде, человек рефлекторно задерживает частоту сердечного ритма. Точно также этот механизм действует у всех водных млекопитающих. Однако сухопутные млекопитающие, попадая в воду — агрессивную среду, угрожающую их жизни — резко повышают пульс сердца.

10) Расположение молочных желёз на груди, а не на животе, удобнее всего для кормления ребёнка в воде — чтобы не препятствовать одновременному с кормлением дыханию воздухом. Этим люди отличаются от всех сухопутных млекопитающих. Но этот же признак характерен для морских млекопитающих, (дюгоней принимали за морских дев именно по наличию русалочьих грудей). Женские груди вообще разительно отличаются от едва заметных сосков сухопутных млекопитающих.

Ну, и так далее. Список морфологических отличий, указывающих на приспособленность человека к жизни в воде растягивается на несколько сотен позиций и в значительной своей части носит анально-генитальный характер, ибо и пищеварение, и сексуальное поведение человека тоже характерно исключительно для морских животных, но отнюдь не сухопутных.

Придя к вполне закономерному выводу от том, кто именно является предком человек профессор Харди немедленно... скрыл эту информацию, хорошо понимая, что станет жертвой религиозных гонений. Догматы «обезьянников», увы, считаются для официальной науки обязательными. И потому первым о реальных предках человека объявил в 1942 году германский биолог Макс Вестенхоффер, независимо от своего коллеги пришедший к выводу о том, что предком человека был гидропитек — то ли обезьяна-амфибия по мнению одних ученых, то ли и вовсе гигантский лемур по мнению других (останки таких лемуров найдены в пещерах Мадагаскара).

По вполне понятным причинам публикации Макса Вестенхоффера «обезьянщикам» удалось проигнорировать — однако 17 марта 1960 года сэр Алистер Харди, к тому дню рыцарь и профессор Оксфордского университета, решил, что за свою карьеру ему можно больше не беспокоиться и опубликовал в журнале «The New Scientist» статью «Был ли предок человека водным обитателем?» («Was Man More Aquatic In The Past?») .

И научная бомба наконец-то взорвалась, разметав миф происхождения человека от обезьяны в мелкие клочья!

Казалось бы «дарвинисты» должны только радоваться тому, как теория эволюции позволила науке сделать радикальный рывок вперед, значительно приблизившись к тайне происхождения человека, вычеркнуть азиатский миф из школьных учебников и вписать туда научную теорию. Но не тут-то было! Все-таки — религиозные догматы есть религиозные догматы, и если в доктрине «научного прогресса» в качестве предка вписана обезьяна — именно обезьяна там и должна оставаться!

На Алистера Харди обрушилась волна проклятий. «Научное сообщество» обвиняло его в том, что своей идиотской эволюционной теорией он портит все красивое здание дарвинизма, подрывает основы учения и оскорбляет самого Чарльза Дарвина. Профессор только посмеивался, наблюдая за истерикой «обезьянщиков» со стороны. Сжечь его публично вместе со статьей ортодоксы не могли — к середине ХХ века аутодафе вышли из моды; испортить ученому карьеру, предать его анафеме, изгнать из науки состоявшегося и весьма именитого профессионала было уже поздно. Опровергнуть же научную теорию, основанную на базовых принципах эволюционной теории оппоненты, естественно, оказались не в силах. Факты — они вообще чертовски неудобная штука, если их не удалось вовремя уничтожить. А уничтожить факты, которые любой человек каждый день видит в зеркале — не по силам вообще ни одной из религий. «Обезьянщикам» осталось только скрипеть зубами, насылать на биологов проклятия и запрещать новые публикации научных исследований.

Алистер Харди тем временем основал в Оксфорде опытный исследовательский религиозный центр, запасся попкорном и стал с интересом смотреть, чем все закончится? Добраться до него и отомстить за вольнодумство у «научного сообщества» руки были коротки. В 1985 году он, словно издеваясь над оппонентами, еще и Темплтоновскую премию за свои достижения ухитрился получить.

Хуже всего пришлось несчастному Чарльзу Дарвину. Бедолага, наверняка, извертелся в гробу, наблюдая за тем, как горстка мракобесов, прикрываясь его именем, с жаром пытается опровергнуть его же собственную теорию. И тут, совершенно неожиданно, у «обезьянников» появилась «типа научная» поддержка: в 1975 году Мэри-Клэр Кинг и Аллан Уилсон опубликовали в журнале Science статью о генетическом подобии шимпанзе и человека. Кинг и Уилсон сравнили аминокислотные последовательности нескольких белков шимпанзе и человека (таких как гемоглобин и миоглобин), и обнаружили, что последовательности либо идентичны, либо почти идентичны. «...Последовательности полипептидов шимпанзе и человека, изученные на данный момент, в среднем идентичны более чем на 99% », — сделали вывод эксперты.

(в ней ученые пытались объяснить, что никто по-настоящему не понимает, как происходила макроэволюция). Из нее просто выдернули фрагмент о «почти полной идентичности» шимпанзе и человека — и понеслась по кочкам новая побасенка об 1% генетического различия Homo sapiens и Pan troglodytes.

Однако восторг сторонников азиатской мифологии принес науке огромную, просто неоценимую пользу. Уверовав в то, что генетика способна подтвердить теорию о происхождении человека от обезьяны международные научные фонды отстегнули огромные суммы на расшифровку геномов человека и наиболее близких ему по морфологии обезьян. Данные исследования провел по общей программе международный коллектив: Томас Маркус-Бонет, (Tomas Marqus-Bonet, Evolutionary Biology Institute), Эван Эйхлер (Evan E. Eichler, Washington University) и Аркадий Наварро (Arcadi Navarro, ICREA-IBE Barcelona).

Уникальный проект был закончен в 2009 году и выдал просто потрясающий в своей объективности результат:

Как оказалось, общих генов у человека и ближайших по родству обезьян — не более 90%!!!

Это означает, что генетически мы так же близки с шимпанзе, как с мышью, поросенком или курицей. И все, что у нас есть общего с обезьянами — так это далекие общие предки, подозрительно смахивающие на лемуров.

Вот так научные открытия XXI века напрочь убили теорию, просуществовавшую почти два тысячелетия и все еще не убранную со страниц учебников. Современные школяры совершенно напрасно тратят учебные часы на на зубрежку признаков своей похожести на мохнатых древолазов.

Теории происхождения человека от обезьяны больше не существует.

Полностью статья находится

В настоящее время существует множество теорий происхождения человека на нашей планете. Вопрос о появлении разумной жизни на Земле всегда привлекал к себе внимание ученых разных областей. В данной лекции будут рассмотрены основные версии происхождения человека, хотя ни одна из них не имеет 100% гарантию своей правдивости. Ученые-археологи вместе с астрологами из разных стран исследовали самые разнообразные источники зарождения жизни (морфологические, биологические, химические). Но все эти усилия, к сожалению, не помогли узнать в каком именно столетии до н.э. появились первые люди.

Теория Дарвина

Самой вероятной и близкой к истине, версией происхождения человека, является теория Чарльза Дарвина (британского ученого). Именно этому ученому удалось внести огромный вклад в биологическую науку. Теория Дарвина основывается на определении естественного отбора. По его мнению, естественный отбор играет большую роль в эволюции. Фундамент теории Дарвина создавался из многочисленных наблюдений за природой, в процессе путешествия вокруг света. Проект начался в 1837 году и длился на протяжении более 20 лет. Другой ученый А. Уоллес поддержал Дарвина в конце 19 века. На своем докладе в Лондоне он заявил, что именно Чарльз являлся его вдохновителем, после чего появилось направление, которое имело название "дарвинизм".

Все последователи такого движения утверждают, что каждый представитель флоры и фауны изменчив и происходит из ранее существовавших видов. Получается, что теория Дарвина основана на непостоянстве живого в природе, а причиной такому процессу является естественный отбор. Получается, что на планете выживают исключительно сильнейшие формы, способные быстро приспосабливаться к окружающей среде. К таким существам относится и человек. Эволюция и стремление выживать способствовали развитию разнообразных навыков и умений.

Эволюционная теория

По мнению последователей данной теории, появление людей на Земле связано с видоизменением приматов. В наше время эволюционная теория является одной из самых обсуждаемых и распространенных. Ее суть заключается в том, что люди являются потомками некоторых видов обезьян. Что касается самой эволюции, то она началась еще с незапамятных времен под влиянием естественного отбора и других внешних факторов. Эта версия происхождения человека подтверждается многими свидетельствами и доказательствами (психологическими, палеонтологическими, археологическими). С другой стороны неоднозначность многих фактов не дают право считать ее верной на 100%.

Рис. 1 - Эволюционная теория происхождения человека

Аномалии пространства

Данная теория является наиболее фантастической и спорной. Ее последователи уверены, что человек появился на планете Земля случайно. Ее суть заключается в том, что человек - это плод параллельных аномальных пространств. Праотцами современных людей были представители других цивилизаций, представляющие собой сочетание энергии, ауры и материи. Теория предполагает, что во Вселенной существует огромное количество планет с такими же биосферами как Земля, которые создавались информационной субстанцией. Если условия для этого были благоприятными, то они способствовали возникновению жизни.

Такое ответвление имеет название "креационизм". Все его последователи отрицают главные теории появления человека. Они уверены, что всех людей сотворил именно Бог, который представляет собой высшее звено. При этом человека он создавал по своему подобию.

Рис. 2 - Теория творения

Если рассматривать библейскую теорию происхождения человека на Земле , то первые люди - это Адам и Ева. Например, в таких странах как Египет религия уходит глубоко в античные мифы. Большое количество скептиков считают такую версию невозможной. Эту версию не подтверждают какие-либо доказательства, она просто есть.

Основой это версии является деятельность посторонних цивилизаций. Другими словами, люди - это потомки инопланетных созданий, которые прилетели на нашу планету миллионы лет назад. В этой версии происхождения человечества имеется несколько развязок. Одна из них заключается в скрещивании прародителей с инопланетянами. В других развязках виновата генная инженерия высшего разума, который создал мыслящего человека из собственного ДНК. Очень интересной считается версия про вмешательство инопланетян в эволюционное развитие людей. Археологи до сих пор находят разные свидетельства (записи, рисунки), что античным людям помогали сверхъестественные силы.

Рис. 3 - Теория вмешательства

Этапы эволюции

Какой бы не была история происхождения человека, большинство ученых соглашаются в идентичности стадий развития. Первыми прообразами людей считаются австралопитеки. Они общались между собой при помощи рук, а их рост не превышал 130 см.

В следующем этапе эволюции появляется питекантроп, который уже научился пользоваться огнем и пользоваться дарами природы для собственных нужд (кости, шкуры, камни). Следующим этапом эволюции является палеоантроп. Такие прообразы людей уже умели мыслить коллективно и общаться при помощи звуков.

До появления мыслящего человека, последним этапом в эволюции считаются неоантропы. Визуально они были очень похожими на современных людей, создавали орудия труда, выбирали вождей, соединялись в племена и т.д.

Прародина людей

Пока идут споры относительно того какая теория происхождения человека является верной, удалось установить где именно зародился разум. Речь идет о африканском континенте. Большое количество археологов полагает, что локацию можно смело сузить до северо-восточной части материка. Хотя, есть ученые, которые предполагают, что человечество начало свое развитие с Азии, а именно с Индии и других соседних стран.

Тот факт, что первые люди обитали, именно, в Африке подтверждают многочисленные находки в масштабных раскопках. Можно отметить и то, что в то время существовало несколько типов прообраза человека.

В 1859 году был опубликован труд английского естествоиспытателя Чарльза Дарвина – «Происхождение видов». С тех пор эволюционная теория является ключевой в объяснении законов развития органического мира. Ее преподают в школах на уроках биологии, и даже некоторые церкви признали ее состоятельность.

Что такое теория Дарвина?

Теория эволюции Дарвина – это концепция о том, что все организмы происходят от общего предка. Она подчеркивает натуралистическое происхождение жизни с изменением. Сложные существа эволюционирует от более простых, на это требуется время. В генетическом коде организма происходят случайные мутации, полезные сохраняются, помогая выживать. Со временем они накапливаются, и результат – другой вид, не просто вариация оригинала, а совершенно новое существо.

Основные положения теории Дарвина

Теория Дарвина о происхождении человека включена в общую об эволюционном развитии живой природы. Дарвин считал, что Homo Sapiens произошел от нижестоящей формы жизни и имеет общего предка с обезьяной. К его появлению привели те же законы, благодаря которым появились другие организмы. В основе эволюционной концепции лежат следующие принципы:

Перепроизводство . Видовые популяции остаются стабильными, потому что небольшая часть потомства выживает и размножается.
Борьба за выживание . Дети каждого поколения должны соревноваться, чтобы выжить.
Приспособление . Адаптация - унаследованная черта, которая увеличивает вероятность выживания и размножения в определенной среде.
Естественный отбор . Окружающая среда «выбирает» живых организмов с более подходящими чертами. Потомство наследует лучшее, и вид совершенствуется для конкретной среды обитания.
Видообразование . На протяжении поколений постепенно нарастают полезные мутации, а плохие исчезают. Со временем накопленные изменения становятся так велики, что в результате получается новый вид.

Теория Дарвина – правда или вымысел?

Эволюционная теория Дарвина – предмет многочисленных споров уже на протяжении многих веков. С одной стороны, ученые могут рассказать, какими были древние киты, но с другой - им не хватает ископаемых доказательств. Креационисты (приверженцы божественного происхождения мира) воспринимают это как доказательство, что эволюции не было. Они издеваются над идеей, что когда-либо существовал сухопутный кит.

Амбулоцетус

Доказательства теории Дарвина

К радости дарвинистов, в 1994 году палеонтологи нашли ископаемые останки амбулоцетуса, ходящего кита. Перепончатые передние лапы помогали ему передвигаться по суше, а мощные задние и хвост – ловко плавать. В последние годы находят все больше останков переходных видов, так называемых «пропавших звеньев». Так, теория Чарльза Дарвина о происхождении человека была подкреплена находкой останков питекантропа, промежуточного вида между обезьяной и человеком. Помимо палеонтологических есть и другие доказательства эволюционной теории:

Морфологические – согласно дарвиновской теории каждый новый организм не создается природой с нуля, все происходят от общего предка. Например, сходное строение лап крота и крыльев летучей мыши не объясняется с точки зрения полезности, вероятно, они получили его от общего предка. Сюда же можно отнести пятипалые конечности, схожее ротовое строение у разных насекомых, атавизмы, рудименты (органы, утратившие значение в процессе эволюции).
Эмбриологические – у всех позвоночных наблюдается огромное сходство зародышей. У человеческого детеныша, пробывшего в утробе один месяц, присутствуют жаберные мешки. Это свидетельствует о том, что предки были водными жителями.
Молекулярно-генетические и биохимические – единство жизни на уровне биохимии. Если бы все организмы не происходили от одного предка, они бы имели собственный генетический код, но ДНК всех существ состоят из 4 нуклеотидов, а их в природе свыше 100.

Опровержение теории Дарвина

Теория Дарвина недоказуема – только этого момента достаточно для критиков, чтобы подвергнуть сомнению всю ее состоятельность. Никто никогда не наблюдал макроэволюции – не видел, как один вид преобразовался в другой. И вообще, когда хоть одна обезьяна уже превратится в человека? Этим вопросом задаются все сомневающиеся в верности доводов Дарвина.

Факты, опровергающие теорию Дарвина:

Исследования показали, что планете Земля примерно 20-30 тысяч лет. Об этом в последнее время говорят многие геологи, изучающие количество космической пыли на нашей планете, возраст рек и гор. Эволюция по Дарвину же занимала миллиарды лет.
У человека 46 хромосом, а у обезьяны – 48. Это никак не укладывается в идею о том, что человек и обезьяна имели общего предка. «Растеряв» хромосомы по пути от обезьяны, вид не мог эволюционировать в разумный. За последние несколько тысяч лет не один кит не вышел на сушу, и не одна обезьяна не превратилась в человека.
Природная красота, к которой, например, антидарвинисты относят павлиний хвост, не имеет ничего общего с полезностью. Была бы эволюция – мир населяли бы монстры.

Теория Дарвина и современная наука

Эволюционная теория Дарвина увидела свет, когда ученые еще ничего не знали о генах. Дарвин наблюдал закономерность эволюции, но не знал о механизме. В начале XX века начинает развиваться генетика - открывают хромосомы и гены, позже расшифровывают молекулу ДНК. Для одних ученых теория Дарвина опровергнута – строение организмов оказалось более сложным, а количество хромосом у человека и обезьян - разным.

Но сторонники дарвинизма заявляют, что Дарвин никогда и не говорил о том, что человек произошел от обезьяны – они имеют общего предка. Открытие генов для дарвинистов дало толчок развитию синтетической теории эволюции (включение генетики в теорию Дарвина). Физические и поведенческие изменения, которые делают возможным естественный отбор, происходят на уровне ДНК и генов. Такие изменения называются мутациями. Мутации - это сырье, на котором эволюция действует.

Теория Дарвина – интересные факты

Теория эволюции Чарльза Дарвина – это труд человека, который, отказавшись от профессии врача из-за , пошел изучать богословие. Еще несколько любопытных фактов:

Фраза «выживает сильнейший» принадлежит современнику и единомышленнику Дарвина – Герберту Спенсеру.
Чарльз Дарвин не только изучал экзотические виды животных, но и обедал ими.
Англиканская церковь официально извинилась перед автором теории эволюции, правда через 126 лет после его смерти.

Теория Дарвина и христианство

На первый взгляд, суть теории Дарвина противоречит божественному мирозданию. В свое время религиозная среда восприняла враждебно новые идеи. Сам Дарвин в процессе работы перестал быть верующим. Но сейчас многие представители христианства пришли к выводу, что может быть реальное примирение – есть те, кто имеет религиозные убеждения и не отрицает эволюцию. Католическая и англиканская церкви приняли теорию Дарвина, объяснив, что Бог как создатель дал толчок началу жизни, а после она развивалась естественным образом. Православное крыло по прежнему недружелюбно к дарвинистам.

витие морганьевых желудочков гортани на глубину свыше одного сантиметра; лишние молочные железы, или соски (Нестурх, 1936); зачатки некоторых лишних зубов; чрезмерно сильная волосатость на теле и лице; хвостик (Грегори, 1934).
У каждого человека есть червеобразный отросток слепой кишки, или аппендикс: этот рудиментарный орган является неоспоримым свидетельством, что наши предки на ступени низших млекопитающих обладали довольно длинной слепой кишкой. У некоторых современных млекопитающих, например грызунов, копытных, в слепой кишке происходит энергичный процесс переваривания обильных пищевых масс.
Аппендикс представляет собой: один из многочисленных рудиментов человеческого тела. Чрезвычайно характерной особенностью рудиментов как остаточных органов является сильная изменчивость их формы, размеров и строения. Так, при средней длине 8-9 см аппендикс у человека иногда достигает 20-25 см , как у человекообразных обезьян; он бывает и сильно укорочен, до 1-2 см, а в очень редких случаях аппендикс и совсем отсутствует.
Будучи богат лимфоидной тканью, особенно в молодом возрасте, червеобразный отросток, по-видимому, соответствует какому-то отделу слепой кишки других млекопитающих, не имеющих

Гегелевская история с качественным скачком в количественном ряду тоже прекрасно сюда подходит» (Маркс и Энгельс. Соч., т. 29, стр. 276).
Особое внимание Дарвин уделил доказательству филогенетической общности эмоций и способов их выражения, посвятив им отдельное сочинение, тесно связанное с «Происхождением человека».
В сочинении Дарвина «Выражение эмоций у человека и животных», вышедшем из печати в 1872 г., Дарвин с успехом показал, что по чертам элементарной психической деятельности и способам выражения ощущений человек, несомненно, генетически связан с обезьянами. Другой важный вывод был тот, что среди человеческих рас психических различий не существует.
Все изученные Дарвином факты подобного рода, вместе с рудиментами и атавизмами, точно так же привели его к убеждению, что у человека была длинная родословная, уходящая глубоко в историю животного мира, и что последним звеном перед первыми людьми была ископаемая человекообразная обезьяна.
При установлении последних этапов человеческой родословной Дарвин мог основываться лишь на весьма скудных костных остатках ископаемых млекопитающих животных, кончая обезьянами. Все же он достаточно верно установил общие этапы эволюции ближайших предков - полуобезьян и обезьян. Он наметил также основные черты развития прямохождения у человека, а именно у верхнетретичного ископаемого антропоида, послужившего его предшественником.
Рассуждая о причинах возникновения прямой походки, Дарвин полагал, что весьма важное значение имела смена образа питания наших предков, когда они стали чаще посещать землю в поисках пищи. Но, говорит Дарвин, вероятно, были и другие причины, побудившие их сменить древесный образ жизни на наземный и в условиях открытой местности начать успешно передвигаться на двух ногах.
Переход от обезьяны к человеку был, по мнению Дарвина, облегчен прежде всего наличием таких особенностей, как, например, высокоразвитый головной мозг и дифференцированные передние и задние конечности (первые раньше специализировались больше по цеплянию за ветви, хватанию плодов и других предметов; на долю вторых приходилась прежде всего опорная функция). Прямохождение, высокое умственное развитие и общественный инстинкт сильно содействовали, по мнению Дарвина, изобретению орудий, появлению членораздельной речи и способов добывания огня, а все это в ходе дальнейшего развития неизмеримо возвысило человека над прочими животными.
Дарвин считает, что наши предки, спустившись с деревьев на землю в процессе борьбы за существование, должны были начать передвигаться либо на четырех конечностях (как это случилось с предками павианов), либо на двух. Интересно в связи с этим привести мнение Артура Кизса: он допускает у наших предков, живших на деревьях, особый тип

локомоции, при котором они становились подошвами стоп на нижние, более толстые и идущие горизонтально ветви деревьев, хватаясь за более высокие ветви руками. Такой способ передвижения мог способствовать превращению наших предков на земле в двуногих животных. По предложению Кизса (1934, стр. 52), подобный тип локомоции по ветвям получил название круриации.
Один лишь человек стал двуногим, пишет Дарвин; и этому он обязан в весьма значительной мере тем, что кисти и стопы обезьян - его предков - дифференцировались в разных направлениях еще при их жизни на деревьях. А прямохождение неизбежно повлекло за собой усиление и ускорение процесса дифференциации конечностей, что и привело к преобразованию полуопорной, полухватательной стопы обезьяны в чисто опорную стопу человека.
Каковы были биологические факторы, способствовавшие превращению обезьяны в человека? Главными факторами здесь, по Дарвину, были естественный отбор, влияние упражнения или неупражнения, половой отбор; к ним присоединялись изменчивость, влияние внешней среды, размножение, наследственность, соотносительные изменения и другие, еще не открытые факторы. Дарвин как биолог смог осветить вопрос о происхождении человека преимущественно с точки зрения биологических закономерностей, причем преувеличил их роль и значение. Правда, он подчеркивал огромное различие между человеком и даже человекообразной обезьяной. Все же он не смог дать четкого представления о процессе антропогенеза, как резко отличном от биологической эволюции обезьян и всех других животных. Трактуя этот процесс как постепенное превращение обезьяны в человека, Дарвин не проводил достаточно резкой границы между древней обезьяной и первым человеком в зависимости от появления древнейших форм труда.
Дарвин старался привлечь моменты социального характера для объяснения эволюции человека. Очень много места уделял он, например, анализу вопроса о влиянии общественных привычек человека на развитие нравственного чувства, чувства долга и многих других отличительных качеств человека. Однако Дарвин, оставаясь в плену буржуазных представлений о развитии общества, не смог правильно учесть влияние социальных факторов и был далек от трудовой теории антропогенеза. Заметные недостатки разрешения Дарвином проблемы антропогенеза нисколько не снижают того огромного значения, которое имеют обе его классические книги, посвященные проблеме происхождения человека (Я. Я. Рогинский, М. Г. Левин. 1955, 1963).
Дарвин рисует в общих чертах чрезвычайно длинную родословную человека, последним звеном которой были ископаемые высокоразвитые человекообразные обезьяны конца третичного периода. Ознакомление с современными их сородичами позволяет оживить в наших представлениях ископаемых обезьян, судить об

их строении и биологических особенностях, об их образе жизни, передвижении, питании. Таким путем легче узнать, какими были ближайшие предки человека. Одновременно можно найти и ответ на вопрос, почему начало человечеству дал только один вид человекообразных обезьян, а сотни видов других обезьян не смогли превратиться в людей.

Очерк развития знаний о приматах 1

Первые сведения об обезьянах, судя по их скульптурным изображениям и по мифам, восходят ко временам глубокой древности. Обезьяны издавна служили предметом охоты, торговли, развлечения. Их сходство с человеком в известной степени объясняет глубокий религиозный интерес к ним, например, в Египте и в Индии.
Как сообщает В. И. Мак-Дермотт (W. С. McDermott, The ape in antiquity, 1938), в древний Египет обезьян привозили и для продажи из Эфиопии, Ливии, Мавритании и других соседних стран, где они водятся и в настоящее время. Поступали обезьяны и в качестве военных трофеев. Так, например, в храме у Дер-эль-Бахри, созданном около 3500 лет назад, есть рельеф, изображающий корабли с захваченной добычей в виде мирровых деревьев, миррового масла, слоновой кости, леса и разных обезьян.
В городе Фивах на усыпальнице визиря Рехмира (около 1500 до н. э.) четко и живо изображены дары и предметы дани из чужих стран, в том числе и обезьяны: одна, видимо, зеленая мартышка вервет (Cercopithecus callitrichus I. Geoffrey, 1851), изображена сидящей на слоновом бивне, находящемся на плече египтянина; другая, возможно, белогорлая гвереца (Colobus vellerosus I. Geoffroy, 1849), сидит на шее жирафы; третью, вероятно, павиана бабуина (Papio cynocephalus Е. Geoffroy, 1812), ведет на привязи другой египтянин.
Наибольшей известностью в древнем Египте пользовался плащеносный павиан гамадрил (Papio hamadryas Linnaeus, 1758), который был священным животным для египтян, олицетворяя бога луны, письма, мудрости, здоровья и колдовства Тота; гамадрил в то же время связывался в представлениях египтян с богом солнца Ра. До нашего времени дошло много изображений, в том числе скульптурных фигурок павианов, древностью около 4000 лет; сохранились и их мумии, как и других обезьян.
Из Египта обезьяны, в частности гамадрилы, попадали и в некоторые страны восточного Средиземноморья. В западном Средиземноморье больше знали бесхвостого макака магота (Inuus ecaudatus E. Geoffroy, 1812), поступавшего из Мавритании, Нумидии и Ливии.
В те времена обезьяны жили также на двух островах в Тирренском море, близ берегов Кампаньи - на Искии и Прочиде (Ischia, Procida); их называли

1 Rand A. Yеrkes, 1934; R. u. D. Morris, 1968; Нестурх, 1960 (см. указатель литературы).

Обезьяньими, или Питекузами (Pithecusae). Оттуда обезьян вывозили для продажи в страны Средиземноморья, где их покупали для развлечения, держали в домах, подвергали дрессировке (Отто Келлер - Otto Keller. Die antike Tierwelt, Bd. I. Saugetiere, 1909).
Аристотель различал три группы обезьян. К питекам (греч. «питекос» - обезьяна) он относил макаков, например магота, или варварийскую обезьяну; к кебосам (греч. «кебос» - обезьяна с длинным хвостом) - мартышек; к кинокефалам (греч. «кион», род. падеж «кинос» - собака, «кефале» - голова), или собакоголовым, - павианов.
В описаниях древних авторов трудно найти какие-нибудь сведения по биологии обезьян. Нет таких данных и у Плиния Старшего, который упоминает об обезьянах, о свирепом нраве павианов. Аристотель отмечает большие клыки у павианов.
Очень ценные сведения о строении тела обезьян включают труды знаменитого врача, анатома и физиолога древности Клавдия Галена (около 130-200 н. э.). Гален делал вскрытия не только бесхвостых варварийских обезьян, т. е. макаков маготов, но и павианов. Некоторые полагают, что он имел в своем распоряжении и человекообразных обезьян. Галеновская анатомия человека основана главным образом на обезьяньем материале (как известно, Гален считал обезьян «смешными копиями» людей).
О морфологических и анатомических чертах, свойственных обезьянам, Гален писал, например, что стопы у них, будучи похожи на кисти, все же обладают пяткой, а большой палец на передних конечностях слабо развит; что плечевая кость сочленяется с лопаткой не так, как у человека, у которого суставная впадина менее глубока и обращена латерально; что ягодичные мышцы у обезьян развиты абсолютно и относительно меньше, чем у человека; что височные жевательные мышцы у обезьян слабее развиты, чем у свиньи, медведя и других изученных им млекопитающих. Вместе с тем он отмечал, что обезьяна, нередко принимающая во время лазания более или менее вертикальное положение туловища, не может считаться чисто четвероногим животным.
Производил ли Гален вскрытия человекообразных обезьян, неизвестно. В те времена африканские антропоиды шимпанзе или гориллы, а тем более азиатские человекообразные - гиббоны или орангутаны могли попасть в область Средиземноморья только в виде очень редкого исключения.
Вообще сведения о человекообразных обезьянах в литературных источниках древности чрезвычайно скудны и сбивчивы. Среди произведений искусства с изображениями обезьян признать некоторых из них за антропоидов можно лишь с большим трудом, да и то довольно условно. Так, по мнению Мак-Дермотта, египетский терракотовый рельеф берлинского антиквариума (инвентарный номер 31276) изображает сидящую самку гориллы, которая правой рукой обхватила и придерживает маленького детеныша,

а левой - более крупного. Последний, однако, судя по сильно развитым ягодицам и типу лица, скорее должен быть определен как человеческий ребенок. Лицо матери очень округлое, похожее на человеческое, но кисти и стопы обезьяньего типа. Малый детеныш действительно является обезьяньим, но у него виден хвост, что свидетельствует о принадлежности к низшим обезьянам.
О знакомстве древних с крупными обезьянами можно судить еще и по изображению на стене амфитеатра в Помпее. Здесь нарисовано пять сцен боев диких зверей: львицы и быка, тигрицы и кабана, львицы и оленя, медведя и быка, тигра и обезьяны. Можно предполагать, что в последней паре изображена обезьяна типа гориллы.
О человекообразных обезьянах упоминается в описании путешествия карфагенского флотоводца Ганнона к западным берегам Африки (около 470 г. до н. э.) Остановившись у берегов Гвинейского залива в районе Сьерра-Леоне, Ганнон и его спутники проникли в глубь страны. Видимо, где-то недалеко от Какулимы и Шербро они столкнулись со стадом каких-то крупных обезьян. Самцы скрылись, но три самки были убиты. Их шкуры были привезены в Карфаген, где хранились в храме Юноны.
Большинство ученых полагают, что в сообщении Ганнона речь идет о гориллах или шимпанзе. Так или иначе нельзя отрицать спорадического знакомства древних обитателей Средиземноморья с человекообразными обезьянами Африки, а может быть, и Азии.
Первую попытку систематизировать накопившиеся знания об обезьянах мы находим в труде Конрада Геснера (Konrad Gesner, 1559), опубликованном 400 лет назад, как об этом сообщается в книге Роберта и Ады Йерксов (R. a. A. Yerkes, 1934). Геснер задался целью внести возможную ясность в представления об известных в его время обезьянах. Он привел краткие сведения не только о вариациях той или иной формы, о ее географическом распространении и местообитании, но также о внешнем облике, образе жизни и чертах психики.
В книге Геснера приводятся данные преимущественно о низших обезьянах. Что же касается антропоидов, то помещенное им изображение обезьяны на двух ногах со стопами, делающими ее похожей на шимпанзе, в остальном полно противоречий. Так, например, у нее нарисованы женские груди и одновременно длинный хвост.
Более достоверные сведения о шимпанзе относятся уже к XVII в., когда Николас Тульп (Nicolas Tulp, 1741) достаточно точно описал экземпляр шимпанзе.
Перелом в познании шимпанзе наступил только в самом конце XVII в., когда вышло в свет знаменитое сочинение Эдварда Тайсона «Орангутан, или лесной человек» (Edward Tyson, Orangoutan, sive Homo sylvestris, 1699). Здесь следует отметить, что название орангутана было взята Тайсоном для шимпанзе, с одной стороны, как подходящее по смыслу, а с другой - потому, что в те времена шимпанзе и орангутанов рассматривали как предста-

вителей одного и того же вида бесхвостых человекообразных обезьян. Последнее было обусловлено, вероятно, тем, что в Европу привозили только детенышей или очень молодых особей этих антропоидов, которые в молодом возрасте обнаруживают большое сходство между собой.
Тайсон дал изученному им экземпляру шимпанзе также название пигмея, желая этим выразить его видовое отличие от гораздо более крупного малайского орангутана. Это, безусловно, тоже немалая заслуга Тайсона, так как в течение почти всего XVIII в. шло смешение понятий об этих африканском и азиатском крупных антропоидах. Шимпанзе при этом многие называли черными орангутанами, или понго, а малайских орангутанов - рыжими, или джоко.
Но о рыжих орангутанах с острова Борнео и Суматры сведений во времена Тайсона почти не было. Впервые об этих крупных антропоидах достоверно упоминает и их кратко описывает голландский исследователь Якоб Бонтиус (Jacob Bontius, 1658).
Но лишь спустя более чем полвека английский капитан Даниэль Бикман (Daniel Beeckman, 1718), который способствовал познанию образа жизни орангутанов, отметил, в частности, что они не умеют плавать, и сообщил, что малайское слово «орангутан» (Orang-ootang) означает «лесной человек».
Путешествия английских исследователей в первой половине XVIII в. в Голландскую Индию положили начало коллекциям по анатомии орангутанов. В Англии были получены первые шкуры, скелеты и отдельные органы, поступившие в Музей Ганса Слоуна (Hans Sloane). Так как впоследствии эти коллекции легли в основу Британского музея, то там оказались и материалы, относившиеся к «рыжим орангутанам», которые в XVIII в. были еще недостаточно отдифференцированы зоологами от «черных орангутанов» Африки.
Именно благодаря коллекциям по анатомии орангутанов в печати смогло появиться подробное описание их внешних особенностей, сделанное Джорджем Эдвардсом (George Edwards, 1758-1764). Голландскому натуралисту Петрусу Камперу (Petrus Camper, 1791) удалось наблюдать в зверинце живого орангутана. В его распоряжении находился и заспиртованный труп самки орангутана, доставленный с острова Ява. Кампер обратил внимание на то, что большой палец стопы орангутанов очень мал, рудиментарен, лишен ногтя, между тем как у шимпанзе он велик и снабжен хорошо развитым широким ногтем. Если принять во внимание это обстоятельство, а заодно и резкое различие в цвете шерсти, то, как правильно утверждал Кампер, орангутан и шимпанзе относятся не к одному, а к разным видам. Кампер имел возможность изучить восемь экземпляров орангутанов и выяснить многие особенности их внешнего облика и внутреннего строения. Но честь установления того, что на востоке действительно существует крупный, а не мелкий вид орангутана, принадлежит другому голланд-

скому исследователю - Арноуту Фосмаэру (Arnout Vosmaer, 1778). В то время ученым были известны только мелкие, молодые экземпляры рыжих орангутанов, высотой до 70 см. Фосмаэру удалось первому после долгих стараний получить для исследования труп огромного самца орангутана. Радермахер (J. С. Radermacher, 1780) сообщает, что этот экземпляр был убит английским резидентом Пальмом (Palm). Попытки взять орангутана живьем не удавались; одной из причин этого было то, что он яростно ломал зеленые ветви на куски и швырял их в охотников (R. а. A. Yerkes, 1934).
Параллельно с изучением орангутанов увеличивалось и знакомство с другими бесхвостыми, во гораздо более мелкими человекообразными обезьянами южной и юго-восточной Азии. Это гиббоны, которые представлены значительным количеством видов, отличающихся сильной изменчивостью в окраске шерсти.
Сведения о гиббонах, проникавшие изредка в Европу еще в древности, долгое время были очень неточны. Лишь со второй половины XVIII в. начинают поступать более обстоятельные сведения о некоторых видах гиббонов, например о серебристо-сером яванском гиббоне (Hylobates leuciscus E. Geoffroy, 1812), или вау-вау, и о белоруком, или ларе (Н. lar Linnaeus, 1771), из Тенассерима и с полуострова Малакка, а также о быстром гиббоне (Н. agilis F. Cuvier, 1821), или унко, с острова Суматры.
Подробное описание серебристо-серого гиббона, или вау-вау, с острова Ява и его отличий от индийских форм опубликовали Имперен и Шоуман (Imperen en Schouman, 1784). Ряд сведений о гиббонах и других обезьянах сообщают такие солидные авторы первой половины XIX столетия, как Джемс Ренни (James Rennie, 1838) и Вильям Мартин (William Martin, 1841).
В это время в систематике приматов достаточно определенно различаются два рода гиббонов - обыкновенных (Hylobates Illiger, 1811) и сростнопалых (Symphalangus Gloger, 1841). В первом роде насчитывалось 5-6 видов, во втором - лишь один. Но еще долгое время трудность определения видов гиббонов оставалась в полной силе вследствие очень большой их полиморфности. Наблюдать гиббонов на воле нелегко, так как большинство их обитает в горных малодоступных густых лесах; кроме того, скорость передвижения этих малых, очень пугливых антропоидов - быстрых брахиаторов - по деревьям чрезвычайно велика.
Двадцать пять лет назад была совершена специальная экспедиция в Сиам, во время которой были произведены наблюдения над гиббонами на воле и собрана коллекция в 300 экземпляров, подробно изученная А. Шульцем (A. Schultz, Am. J. physic. Anthrop. 1944, v. 2).
Наиболее поздно из числа человекообразных обезьян была открыта горилла, сведения о которой начали поступать лишь в середине XIX в. Достоверные сведения об этих властелинах тропических лесов западной Экваториальной Африки были впервые опубликованы

Томасом Сэведжем и Джеффрисом Уайменом (Thomas Savage a. Jeffries Wyman, 1847).
Принимая гориллу за новый вид орангутанов, но более близкий к шимпанзе, авторы называют ее троглодитом гориллой (Troglodytes gorilla, Savage a. Wyman, 1847), местное название - энджэ-эна (Enge-ena). Отсюда впоследствии появилось название энгина (Engina), а затем и видовой термин гина (Gorilla gina), предложенный Изидором Жоффруа-Сент-Илером (Isidor Geoffroy-Saint-Hilaire, 1855) для того, чтобы утвердить новый вид шимпанзе. Этот термин употреблялся до тех пор, пока для обозначения береговой гориллы не был заменен на Gorilla gorilla, получившийся путем сочетания родового и видового названий по Жоффруа и по Сэведжу с Уайменом.
Открытие огромного антропоида возбудило очень большой интерес среди всех биологов. В 1855 г. первая живая горилла, самка Дженни, демонстрировалась в Англии как шимпанзе. Этот экземпляр послужил объектом для монографии Ричарда Оуена (Owen, 1859) о горилле.
В Германию самец гориллы из Габуна по кличке Мпунгу был привезен в июне 1876 г. доктором Юлиусом Фалькешптейном (Julius Falkenstein) и помещен в Берлинский аквариум, а затем демонстрировался также в Лондоне и Гамбурге, везде привлекая многотысячные толпы (умер в ноябре 1877 г.).
Интерес к гориллам вызвал новые исследования особенностей их внешнего вида и строения, образа жизни и поведения. Но африканский материк долго еще скрывал другую форму гориллы, обитающую в горной вулканической местности Восточной Африки к северу от озера Киву и в соседних горных областях. Первые известия о горных гориллах доставил в самом начале XX в. немецкий капитан Оскар фон Беринге (Oskar von Beringe), Первоначальное описание этих еще более крупных антропоидов было вскоре опубликовано Паулем Майн» (Matschie, 1903). Однако лишь в. 1913 г. Беринге привез в Европу шкуры и черепа нескольких экземпляров горных горилл, а первый живой экземпляр - детеныш женского пола - был пойман только в 1925 г. известным американским охотником Беном Бербриджем (Ben Burbridge, 1928).
Будучи предоставлен Роберту Йерксу для наблюдений и опы тов по поведению, этот детеныш гориллы получил прозвище мисс Конго. Хотя обезьяна жила недолго, до апреля 1928 г., все же поставленные Йерксом эксперименты позволили ему сделать важные выводы о характере высшей нервной деятельности. Один из них гласит, что по уровню развития психики, или интеллекта, горилла стоит выше других антропоидов, по-видимому, даже выше шимпанзе.
Сведения о гориллах, собранные за первую четверть XX в. и ранее, позволили Гарольду Джефферсону Кулиджу (Harold Jefferson Coolidge, 1929), ознакомившемуся также с коллекциями их чучел, скелетов и других частей, тела в музеях и институтах многих государств, в том числе в

СССР, опубликовать капитальный труд об особенностях строения черепа, а также о классификации рода горилл. В частности, им было установлено подразделение вида горилл на два подвида: западных, или равнинных (Gorilla gorilla gorilla), и восточных, или горных (G. g. beringei).
В познание жизни горных горилл в природных условиях большой вклад внес зоолог Карл Экли, который со своей женой Мэри Экли (С. а. М. Akeley, 1934) совершал неоднократные экспедиции в Восточную Африку. Они долгие годы наблюдали там жизнь разных млекопитающих, в том числе и этих обезьян, живущих в густых лесных зарослях на склонах потухших вулканов в «заповеднике горных горилл» (учрежден бельгийским правительством в 1925 г.).
Наблюдения над жизнью горных горилл, осуществленные замечательным ученым-зоологом Экли, привели к разрушению предрассудка о чрезмерной свирепости горилл по отношению к человеку, за исключением, конечно, тех случаев, когда они подвергаются нападению охотников.
Обстоятельные наблюдения над горными гориллами в их заповеднике были осуществлены также Гарольдом Бингхемом (Harold С. Bingham, 1932). Он проследил пути движения, образ питания, постройку ночных гнезд и другие стороны жизнедеятельности нескольких стад горилл.
Таким образом, в первой половине XX в. сведения о гориллах значительно пополнились. Многие десятки скелетов, немало черепов, шкур и трупов горилл (в большинстве береговых) послужили для изучения их анатомических особенностей. В результате исследований была опубликована крупная монография об анатомии гориллы, в основу которой легли описания, составленные известным знатоком горилл Гарольдом Рэйвеном и другими приматологами (Harold Cushier Raven et al., 1950, The Anatomy of Gorilla).
Казалось, что открытие горной гориллы завершило список родов современных антропоидов 1 . Однако в последнее время в качестве особого рода африканских человекообразных обезьян некоторые авторы выделяют форму, ставшую известной примерно 40 лет назад. Ее описание под названием шимпанзе пигмея, или паниска (Pan paniscus Schwarz, 1929), дал впервые Гарольд Кулидж (Harold Coolidge, 1933).
При общем сходстве с шимпанзе эти небольшие антропоиды характеризуются малым весом и малой длиной тела, отсутствием лобных пазух, различиями в других анатомо-физиологических особенностях, пропорциях тела, звуках голоса и в высшей нервной деятельности. Исходя из этого, Э. Тратц и Г. Гекк (Е. Tratz u. Heinz Heck, 1954) предлагают установить для карликовых шимпанзе новый род - бонобо с одним видом - бонобо паниска (Bonobo paniscus Tratz u. Heck, 1954), однако такое мнение встретило сильную критику (Гремяцкий, 1957). Правильнее считать бонобо за вид

1 Новейшие точные наблюдения над горными гориллами и их фотографирование успешно осуществил Джордж Шаллер (Schaller, 1963).

карликовых шимпанзе панисков, по предложению Э. Шварца (Е. Schwarz, 1929), хотя Г. Симпсон (Simpson, 1963) допускает, что бонобо близок и к горилле.
Таким образом, знакомство с человекообразными обезьянами и их изучение началось каких-нибудь 250-300 лет назад. Что касается низших узконосых обезьян вроде макаков, мартышек или павианов, то их знали уже в глубокой древности.
Американские обезьяны стали известны только со времени открытия американского континента Христофором Колумбом (1492), который обнаружил их на Вест-Индских островах близ Южной Америки. Это были цепкохвостые обезьяны из группы капуцинов.
В Южной и Центральной Америке обитают широконосые обезьяны: цепкохвостые (капуцинообразные) и когтистые (игрункообразные). Индейцы охотятся на них из-за мяса, ловят для продажи, многие там держат обезьян в качестве ручных животных. В Бразилии, где живет множество обезьян, известны сотни способов изготовления блюд из обезьяньего мяса.
Европейцы, проникая все дальше в дебри девственных тропических лесов Америки, открывали новые виды широконосых обезьян. Уже в трудах биологов второй половины XVIII в. имеются многочисленные их описания. Однако многие виды в то время оставались еще неизвестными.
В начале XIX в. знаменитый немецкий естествоиспытатель Александр фон Гумбольдт совместно с Гужо Бонпланом (Alexander von Humboldt et Goujaud Bonpland, 1811, 1815) открыл в области верхней Амазонки новый вид цепкохвостой шерстистой обезьяны. Гумбольдт назвал ее Simia lagotricha. Впоследствии этот вид получил название гумбольдтовой шерстистой обезьяны (Lagothrix humboldtii, E. Geoffroy, 1812), ныне Lagothrix lagotricha (Humboldt, 1811).
Позже были открыты новые виды, в том числе и такие, которые не сразу можно отнести к цепкохвостым или когтистым обезьянам, например гельдиев каллимико (Callimico goeldii Thomas, 1904). Этот вид был обнаружен в верховьях Амазонки в начале XX в. и до сих пор известен в ничтожном количестве экземпляров. У него когтевидные ногти, как у игрунок, но во рту 36 зубов, как у цепкохвостых.
Состав американских обезьян исследован еще сравнительно мало и по настоящее время. Их систематике посвятил свой труд Р. Дж. Покок (R. J. Pocock, 1917, 1920), а анатомии - Дж. Битти (Beattie, 1927). Новейшая монография У. Ч. Османа Хилла (W. С. Osman Hill, 1957) рассматривает анатомию и систематику игрунок в III томе, следующие два посвящаются цепкохвостым. Хилл относит каллимико к той группе когтистых обезьян, в которую входят усатые игрунки тамарины (Tamarinus, Trouessart, 1899).
Ч. Р. Карпентером (Carpenter, 1934, 1935) опубликованы наблюдения над поведением в естественных условиях ревунов (Alouatta palliata Gray, 1848) и рыжих паукообразных обезьян (Ateles

geoffroyi panamensis Kellogg a. Goldman, 1944). Около этого же времени вышел труд Г. Клювера (Kluver, 1933) по исследованию поведения капуцинов в условиях лабораторного эксперимента. Автор обнаружил у них весьма сильное развитие высшей нервной деятельности. Эти маленькие обезьянки для добывания пищи применяли палки или сооружали пирамиды из нескольких небольших ящиков, чтобы достать подвешенные плоды.
Низшие приматы - долгопяты, лемуры и тупайи - привлекали внимание исследователей не в такой большой степени, как обезьяны. Из них наиболее изучены лемуры, т. е. полуобезьяны.
Мадагаскарские лемуры стали известны гораздо раньше африканских, так как остров Мадагаскар был более доступен для мореплавателей и путешественников, чем сам материк. Но и на Мадагаскаре, и на соседних островах новые виды лемуров открывали вплоть до конца XVIII в. Наиболее поразительным было открытие, сделанное свыше 150 лет назад путешественником Пьером Соннера (Pierre Sonnerat, 1782), который обнаружил самого специализированного и уклоняющегося в строении тела представителя низших приматов, а именно мадагаскарскую руконожку (Daubentonia madagascariensis Gmelin, 1788).
Обращаясь к истории открытия представителей лориевых лемуров, можно сказать, что из африканских форм раньше всех стал известен потто, или перодиктикус (Perodicticus Bennett, 1831). О нем впервые сообщил В. ван Босман (W. van Bosman) в 1704 г., но лишь в 1830 г. Э. Т. Беннетт (Е. Т. Bennett) дал полное описание этого удивительного лемура по нескольким экземплярам из Сьерра-Леоне (Западная Африка). Гораздо позже, около 100 лет назад, европейские ученые узнали о калабарском потто, или арктоцебусе (Arctocebus Gray, 1863), из Старого Калабара (Нигерия). Два экземпляра этих ангвантибо (Angwantibo), как их там называет местное население, были присланы в 1859 г. в Эдинбург (Шотландия), и уже вскоре в печати появилась работа Дж. А. Смита (J. A. Smith, 1860) о чертах строения, свойственных калабарскому потто (Arctocebus calabarensis Smith, 1860).
Первые публикации о прочих африканских формах лемуров, т. е. о галаго (Galago E. Geoffroy, 1796) и гемигалаго (Hemigalago Dahlbom, 1857), появились тоже сравнительно поздно. Например, сенегальский галаго был описан Этьеном Жоффруа-Сент-Илером (Etienne Geoffroy-Saint-Hilaire) лишь в 1796 г. Демидовский галаго, или гемигалаго, широко распространенный в Западной и Центральной Африке, был изучен Г. И. Фишером фон Вальдгеймом (G. J. Fischer von Waldheim) в 1806 г. Таким образом, оба представителя группы галаговых лемуров лишь 150 лет назад впервые послужили предметом исследования ученых.
Переходя к южноазиатским и малайским формам лориевых лемуров, очень напоминающим перодиктикусов и арктоцебусов, надо отметить, что тонкий лори (Loris gracilis E. Geoffroy, 1796) с ост-

рова Цейлон стал известен ученым примерно на 100 лет раньше, чем толстый лори, или куканг (Nycticebus coucang Boddaert, 1785). В 1684 г. Жан де-Тевено (Jean de Theveno) описал тонкого лори; в 1688 г. Христоф Шевицер (Christoph Schewitzer) дал тонкому лори название левер (lever). Позже оно превратилось в лерис (loeris), и Бюффон сделал его родовым названием лори (Loris).
Первым из европейских ученых, описавших толстого лори, был Арноут Фосмаер (Arnout Vosmaer, 1770). Он изучил поведение и привычки этого небольшого бесхвостого примата, который отличается тем, что передвигается при лазании по ветвям во время ночной охоты медленно и бесшумно. В этом отношении он похож на тонкого лори, перодиктикуса и арктоцебуса. Подробная солидная сводка по лемурам принадлежит перу Хилла (т. 1, 1953).
В той же Индо-Малайской зоогеографической области обитают еще и другие низшие формы приматов. Таковы долгопяты, являющиеся очень специализированными формами, а также тупайи, которые, наоборот, обладают скорее генерализованным строением тела.
Род долгопятов, или тарзиусов (Tarsius), был установлен лишь в 1780 г. Г. Б. Ц. Шторром (G. В. С. Storr). Этот маленький примат характеризуется округлой широкой головой, большими глазами, очень короткими передними и очень длинными задними конечностями, удлиненными пяточной (calcaneus) и ладьевидной (os naviculare) костями, очень длинным хвостом, играющим роль органа опоры, отталкивания и равновесия во время прыжков. В связи с такими особенностями долгопяты вызвали большой интерес.
В 1864 г. появился капитальный труд Г. Бурмейстера (Н. Burmeister), который лег в основу позднейших работ по анатомии долгопятов. В конце XIX в. А. А. Губрехт (A. A. Hubrecht, 1894) описал ход эмбрионального развития и строения конически-дискоидальной плаценты долгопята. В 1925 г. Г. Г. Вуллард (Н. Н. Woollard) опубликовал свою обобщающую работу по анатомии долгопятов.
Черты сходства долгопята с обезьянами приковали к нему особый интерес ученых. В 1916 г. вышла первая книга Фредерика Вуда Джонса (Frederic Wood Jones), в которой он говорит о происхождении человека непосредственно от ископаемых долгопятов, она явилась причиной дискуссии среди антропологов, зоологов и палеонтологов вокруг проблемы антропогенеза.
Недавняя книга Хилла (Hill, т. II, 1955) по анатомо-физиологическим особенностям и таксономии долгопятов позволяет бросить ретроспективный взгляд на историю таксономических представлений о составе этой группы низших приматов. Первоначально Г. Дж. Камел (G. J. Camel, 1705) описал экземпляр долгопята с Филиппин, получивший название долгопят сирихта (Tarsius syrichta Linnaeus, 1758). Позже впервые появляется видовое название - долгопят привидение (Tarsius spectrum), данное П. И. Палласом (P. I. Pallas, 1758) для изученного им экземпляра с острова Целебес. В нача-

ле XIX в. был отмечен третий вид, а именно банканский долгопят {Tarsius bancanus), открытый Томасом Горсфилдом (Thomas Horsfield, 1821).
Все эти три вида признаются Хиллом и сейчас. Западный, или раффлезовский, долгопят (Tarsius bancanus Elliot, 1910) обитает на островах Банка (Banka), Суматра (в его северо-восточной части), Борнео и южном острове Натуны (Natuna). Филиппинский, или добантоновский, долгопят (Tarsius syrichta Linnaeus, 1758) встречается восточнее на островах Минданао (Mindanao), Богол (Воhol), Самар (Samar) и Лейте (Leyte). Дальше предыдущих видов на восток обитает вид восточного, или палласовского, долгопята (Tarsius spectrum Pallas, 1778); его родина - острова Целебес, Сангир (Sangir) и Банггайские (Banggai).
В Индо-Малайской зоогеографической области из числа низших приматов обитают тупайи (Tupaiidae), которых большинство специалистов по-прежнему относят к отряду насекомоядных (Insectivora). Как пишет Маркус Уорд Ляйон (Marcus Ward Lyon, 1913), сведения о тупайях начали поступать лишь с тех пор, как в 1780 г. врач В. Эллис (W. Ellis) описал одну из них и изобразил ее на рисунке. Этот экземпляр был найден на острове Пуло Кондор (Pulo Condore) у берега Кохинхины на юго-востоке Индокитая.
Через 40 лет после этого Томас Стамфорд Раффлес (Thomas Stamford Raffles, 1821), основываясь на предыдущих открытиях, установил род тупайи (Tupaia) с двумя видами: красно-рыжых тупайи (Т. ferruginea) и тан (Т. tana). Раффлеоу, однако, осталось неизвестным, что в Парижском музее в то время находился экземпляр яванской тупайи (Tupaia javanica Horsfield, 1824), которыйприслал Лешноде-ла-Тур (Leschenault de la Tour) еще в 1807 г. Другие роды семейства тупайи были установлены еще позже. Так, например, около 100 лет назад Дж. Э. Грей (J. E. Gray, 1848) выделил перохвостых тупайи в особый род Ptilocercus; у них хвост лишен волос и только на конце оторочен волосами, которые придают ему форму пера; нижняя поверхность хвоста покрыта чешуйками.
Тогда же У. Эллиот (W. Elliot, 1849) выделил индийских тупаий и род анатан (Anathana). Немного раньше Г. Шлегель и С. Мюллер (Н. Schleger u. S. Muller, 1839-1844) описали род дендрогале (Dendrogale) из Борнео и Камбоджи. Позже всех были изучены тупайи урогале (Urogale) с острова Минданао, что было сделано Дж. Уайтхедом (J. Whitehead, 1879).
Так или иначе углубленное знакомство с разными тупайями привело в первой половине XX в. к идее об их ближайшем родстве с лемурами. Она была высказана и подкреплена фактами в работах В. Каудерна (W. Kaudern, 1910), А. Карлссона (A. Carlsson, 1922) и У. Е. Ле Гро Кларка (W. E. Le Gros Clark, 1926, 1934).
В новейшее время Дэвисом Д. Дуайтом (Davis D. Dwight, 1954) справедливо выдвинута мысль о том, что не только для выяснения эволюционного разви-

тия приматов, но и для понимания антропогенеза изучение анатомических особенностей, экологии, привычек и поведения тупаий в высшей степени желательно.
Автор настоящей книги разделяет мнение о необходимости трактовки тупаий в качестве низших приматов (аргументы приведены им в дополнениях к труду Макса Вебера «Приматы», 1936). Скажем также, что тупаий включаются в отряд приматов новейшими авторами, в том числе Вальтером Фидлером (Walter Fieldler) в компендиуме «Primatologia» (Bd I, 1956, S. 46-77).

Развитие приматологии
в СССР 1

В настоящее время изучение приматов во многих странах мира приобретает все больший размах вследствие наглядно выявившейся в последние десятилетия особой важности исследования низших и высших обезьян в общей биологии, антропологии, анатомии, физиологии, психологии, а также в медицинской теории и практике для использования этих животных в качестве «биологических моделей» при разработке способов лечения разнообразных заболеваний.
Научный интерес к приматам был значителен и раньше, в предыдущие два-три столетия, когда шел количественный рост выявления новых видов этих животных. Но большие трудности поимки, транспорта, содержания, кормления и лечения приматов в условиях неволи, в клетках, а также их дороговизна - все это тормозило развитие научных представлений об особенностях строения организма и практическое их использование (Нестурх, 1960).
Что касается ознакомления с обезьянами в дореволюционной России, то наступило оно довольно давно и в конце XIX - начале XX в. ознаменовалось замечательными медико-биологическими исследованиями И. И. Мечникова, проведшего многочисленные эксперименты на шимпанзе и низших узконосых обезьянах.
Эти долголетние труды нашего выдающегося ученого-эволюциониста выдвинули русскую биологию и медицину на первое место в мире и обозначили одно из главнейших направлений - медико-биологическое, по которому изучение приматов органически пошло в нашем отечестве и в дальнейшем в 1917-1970 гг. Речь в данном случае идет о том пути познания разных сторон жизнедеятельности и особенностей обезьяньего организма в норме и патологии, какой обозначился и столь плодотворно развился за последние полвека не только в СССР, но и в других странах, что возникла возможность даже говорить об экспериментальной приматологии (Фридман, 1968).
Конечно, эксперименты на обезьянах производились в прежнее время и другими отечественными учеными, например в области сравнительной психологии. Следует упомянуть в первую очередь Н. Н. Ладыгину-Котс, которая уже давно осуществила свои первые наблюдения над выражением

1 Нестурх, 1968 (см. указатель литературы).

эмоций, инстинктивными действиями, привычками, играми и выразительными движениями шимпанзе.
Научные труды И. И. Мечникова, Н. Н. Ладыгиной-Котс, равно как и подавляющего большинства других отечественных ученых, шли в русле прогрессивных устремлений. Они базировались на эволюционной теории дарвинизма. Именно по своему передовому характеру названные направления приматологической мысли и изысканий органически вошли в новую историческую социальную эпоху, наступившую в СССР.
Советский период дал мощный толчок развитию приматологии в более разнообразных направлениях, одновременно сильно укрепив идеологическую и материальную базу для исследований, сопряженных со все более глубоким анатомо-физиологическим, онто- и филогенетическим изучением человека и других приматов.
Если бросить общий взгляд на рост приматологии в СССР, то вырисовывается картина последовательного перемещения центра тяжести исследований то на одни направления и проблемы, то на другие, хотя все вместе они, образуя прогрессирующее целое, продолжают развиваться и выводят эту новую научную дисциплину на более высокий уровень. При этом следует подчеркнуть, что сама наука о приматах постепенно приобретает все более высокую ценность вследствие необходимости многих направлений, например генетики, медицинской космологии, обращаться к ее данным и достижениям.
Также нужно учитывать, что данные приматологии, особенно связанной в нашей стране с антропологией, укрепляют материалистические позиции советской науки о человеке в трактовке основных проблем антропо- и расогенеза, не говоря уже о других разделах.
В развитии советской приматологии можно наметить следующие линии исследований: систематика приматов, сравнительная морфология (зубная система и череп, головной мозг и эндокраны, посткраниальный скелет, кисть приматов, дерматоглифика); поведение приматов (зоопсихология, высшая нервная деятельность и стадный образ жизни); приматы и антропогенез (ископаемые приматы, ближайшие предшественники го-минид; факторы их эволюции и гоминизации; проблема первоначальной прародины человечества; критика идеалистических трактовок человеческой родословной); физиология и патология приматов (черты родства человека и обезьян, их онтогенез, размножение, гематология, патология приматов, использование обезьян в медико-биологических экспериментах).
Для всех названных направлений советской приматологии характерно, что они идут в согласии с общим ходом развития советской науки в духе материалистической теории эволюции животного мира, включая высших приматов, и в связи с трудовой теорией происхождения и становления человека.
Вместе с тем советская приматология, оказывая консультативную помощь при решении разных проб-

лем антропологии, зоологии, медицины, самостоятельно развивается как научная дисциплина.
В более тесном смысле приматология в СССР неизбежно была связана с общим ходом формирования учения о приматах, приобретающего самостоятельное место между собственно маммалиологией и антропологией, а также с антропогенезом.
Сама приматология в международном масштабе в качестве эволюционного ответвления от зоологии представляет собой порождение скорее XX в., чем предыдущих эпох.
Лишь в первой его половине, как уже говорилось выше, были обнаружены такие замечательные новые виды человекообразных обезьян, как горная горилла Восточной Африки (Gorilla gorilla beringei Matshie, 1903), а также карликовый шимпанзе, или бонобо (Pan panicus Schwarz, 1929), из лесов к югу от главной излучины р. Конго.
Если сюда добавить, что жизнь большинства сотен видов приматов на воле, их образ питания, привычки, ареалы обитания, систематика, экология, стадность, уже не говоря об анатомии, физиологии и прочих особенностях, известны по существу очень мало, то не будет удивительным считать, что приматология как научная дисциплина оформляется теперь, признаком чего можно принять появление первого обобщающего четырехтомного солидного компендиума «Primatologia» (Handbuch der Primatenkunde, Hrsg. von H. Hofer, A. H. Schultz und D. Starck, 1956, 1970).
В названном компендиуме в состав отряда приматов в качестве низших форм введены тупайи, которые обычно занимали место в отряде насекомоядных. Другими словами, ныне получила себе подтверждение идея, высказанная в советской приматологии и антропологии (Нестурх, 1960; Рогинский, Левин, 1963).
Верхушка отряда приматов рассматривается многими советскими антропологами как образующая рядом с семейством гоминид (Hominidae) семейство человекообразных обезьян (Simiidae), включающее три подсемейства - африканских антропоидов (Anthropopithecinae), орангутанов (Simiinae) и гиббонов (Hylobatinae). Если гиббонов выделять в семейство Hylobatidae, то крупные антропоиды образуют семейство Pongidae.
В процессе разработки систематики приматов М. А. Гремяцкий (1955) высказал мнение о более близком филогенетическом единстве обезьян Нового и Старого Света, как происходящих от общих предков типа азиатских полуобезьян. С другой стороны, он же выдвинул идею о происхождении низших узконосых обезьян от высших путем специализации зубной системы (попарные соединения бугорков моляров поперечными гребнями; далее образование защечных мешков и седалищных мозолей).
Что касается зубной системы в сравнительно-анатомическом отношении, то немалое значение можно придать заметному различию между продольным направлением корней низших премоляров у церкопитекоидных обезьян по сравнению с человеком, где

они стоят поперечно. Автор настоящей книги (Нестурх, 1960) объяснял это явление не поворотом корней, а редукцией одного из трех корней, стоявшего на дистальном (или проксимальном) краю корневого треугольника, что иногда наблюдается и у современных шимпанзе. При этом нельзя не учитывать укорочения челюстей и тесной посадки зубов у человека по сравнению с антропоидами, которые имеют диастемы.для вмещения сильно выступающих клыков (Зубов, 1966).
Здесь следует упомянуть об исследовании черепов антропоидов, которое произведено В. В. Бунаком (1923а). Он особенное значение для объяснения вариаций и степени развития внешнего краниального рельефа придавал влиянию половых различий. Подобного рода краниологические работы позволяли лучше анализировать морфологические особенности черепов ископаемых антропоидов и гоминид (Бунак, 1959), а также их реконструкций (Герасимов, 1964).
Многие важные макро- и микроисследования структуры головного мозга человека и обезьян на протяжении десятков лет осуществляются в Институте мозга (Е. П. Кононова, С. М. Блинков, И. Г. Поляков, С. А. Саркисов, Ю. Г. Шевченко, И. Н. Филимонов), где вырастают новые плеяды церебрологов.
В Институте антропологии МГУ для изучения эволюции мозга приматов в связи с антропогенезом была в 1955 г. создана специальная лаборатория, которую возглавила Ю. Г. Шевченко. Здесь одна за другой разные области больших полушарий были изучены и послужили объектами многих кандидатских диссертаций: Г. И. Беловой (1954, см. 1960), И. С. Войно (1958), Л. П. Ожиговой (1958). Нижнюю теменную цолю, столь специфически характерную для человека, подробно исследовала Ю. Г. Шевченко (1940), которая ныне смогла уже обосновать и основные линии эволюции мозга низших и высших приматов (1967). В свете приматологических и антропологических данных эта лаборатория сравнительной церебрологии смогла осуществить необходимый научный синтез в подготовленных Ю. Г. Шевченко монографиях об эволюции мозга человека и приматов.
Другое направление советской приматологии, связанное с черепом и мозгом, вырисовывалось в исследовании его мозговой полости, или эндокранов. В значительной степени мы тут подразумеваем научную деятельность В. И. Кочетковой, которая разработала специальную методику разделения поверхности слепка эндокрана на области и линии. Это позволило ей в достаточной мере судить о сдвигах и изменениях в процессе эволюции мозга у ближайших предков человека и у ископаемых древнейших и древних гоминид (1963, 1964), а также ископаемых представителей вида Homo sapiens (1969). Очень важен сделанный исследовательницей вывод о близком сходстве слепков эндокранов австралопитековых и современных антропоидов. Конечно, при этом надо учитывать, что исследование слепков эндокранов неизбежно включает значительные трудности в

определении и физиологическом истолковании морфологических внешних особенностей головного мозга ископаемых гоминид.
Сравнительно высокий уровень развития головного мозга приматов находит в значительной мере объяснение в особом типе локомоции по типу лазанья по деревьям с обхватыванием ветвей, цеплянием за них, причем конечности превратились в своего рода кинестезические органы, обогащающие в практике жизни в лесу высшую нервную деятельность обезьян (Нестурх, 1957, 1960). Отсюда понятен интерес советских приматологов к сравнительно-анатомическому и дерматоглифическому изучению передних и задних конечностей приматов (Жеденов, 1962; Гладкова, 1966). Так, например, М. А. Гремяцкий изучал нервно-мышечный аппарат конечностей игрунки, причем нашел некоторые черты ее сходства с антропоидами, а в 1938 г. проанализировал морфологические особенности суставов плечевого пояса гиббона. В. П. Якимов исследовал онтогенетическое формирование скелета и пропорций передних конечностей человека, обезьян и других млекопитающих (1946, 1947). Длинные кости конечностей и скелет туловища гоминид в сравнении с приматами изучены Е. Н. Хрисанфовой (1966, 1967), В. В. Бунаком (1967). Большие работы посвятили органам движения приматов Л. П. Астанин (1952, 1958, 1962), Е. И. Данилова (1965), А. М. Мартиросян (1966), Т. Ф. Рыжков (1965). Особенное внимание приматологов привлекает монография Е. И. Даниловой, где рука человека и передняя конечность обезьян проанализированы в свете данных сравнительной анатомии, онто- и филогенеза в связи с антропогенезом.
Рассматривая кисть и стопу с их велярными поверхностями в качестве кинестезических органов, следует сказать о работах советских специалистов по дерматоглифике и дактилоскопии человека и приматов: П. С. Семеновского (1923, 1927), М. В. Волоцкого (1924), М. И. Вилямовской (1956, 1958, 1967), Т. Д. Гладковой (1966).
В то время как М. И. Вилямовская анализировала сгибателъ-ные, или флексорные, борозды кисти (и стопы) человека в их развитии и возрастном изменении в сравнении с бороздами обезьян, научная деятельность Т. Д. Гладковой сосредоточивалась преимущественно на сравнительной характеристике кожного рельефа, кожных узоров волярных поверхностей кистей и стоп обезьян и человека. Можно прямо сказать, что книга Т. Д. Гладковой представляет собой ценный вклад в науку о дерматоглифике приматов: написанный на основе больших фактических материалов, этот труд имеет большое не только теоретическое, но и практическое значение, в частности для судебной, медицины.
Советские приматологи всегда ставили особенности строения тела и его функций у обезьян в тесную связь с их природным образом жизни и питания, с их типами локомоции, с особенностями их анализаторов. Такой подход был характерен также в зоопсихологии

и в физиологии высшей нервной системы при эксперименте на обезьянах.
В области советской зоопсихологии, несомненно, основополагающее значение имели многолетние труды Надежды Николаевны Ладыгиной-Котс. Они были естественным продолжением предшествующих и плодотворных ее наблюдений и опытов, особенно с человекообразными и низшими обезьянами в Дарвиновском музее и в Московском зоопарке.
Создание и разнообразное применение Ладыгиной-Котс метода выбора на образец и других приемов для экспериментов с обезьянами позволили достигнуть очень больших результатов, которые показали качественные различия между характером и уровнем интеллекта у человека и у самых ближайших к нему родственных животных - высших приматов (1923, 1935). Тем самым были опровергнуты идеалистические концепции тех ученых, которые, жак, например, Вольфганг Кёлер, приписывали шимпанзе тот же тип мышления, как и у человека, стирая различия между ними.
Внимание Н. Н. Ладыгиной-Котс много лет привлекали и низшие обезьяны. На макаках ею производились исследования моторных навыков, например при отпирании задвижек и замков, в связи с проблемой биологических предпосылок возникновения трудовых процессов (1929). Это очень важно отметить, так как уже в 20-х годах исследовательница органически применяла теорию Маркса и Энгельса о роли труда в возникновении и становлении человека, что нашло отражение в ее книгах по высшим обезьянам.
Монографии Ладыгиной-Котс по справедливости получили всемирную известность как авторитетные глубокие исследования поведения высших приматов в свете эволюционной теории, учения Дарвина и Энгельса об антропогенезе. Венец ее трудов составляют такие монографии, как «Дитя шимпанзе и дитя человека» (1935) с большим атласом изображений, прекрасно выполненных художником В. А. Ватагиным, и «Конструктивная и орудийная деятельность высших обезьян» (1959). В последней книге на основе множества экспериментов с шимпанзе высказаны ценные мысли о биологических предпосылках гоминизации, в частности о тонкости оценки обезьянами фактуры, плотности или жесткости материалов при построении гнезда.
«Ориентировочно-исследовательская деятельность» обезьян тоже входила в круг интересов Н. Н. Ладыгиной-Котс, но более специальное внимание этой особенности посвятил прежде всего Николай Юрьевич Войтонис (1948). В Сухумском питомнике он подробно изучил ориентировочно-поисковую деятельность низших обезьян, причем установил, что она носит у них весьма многообразный характер, что интерес к новым предметам превозмогает у них пищевой импульс, что предметы, более податливые к воздействию, предпочитаются по сравнению с более твердыми; наконец, что предметы звучащие интереса к себе не привлекают. В своей монографии «Предыстория интеллекта» (1949) Н. Ю. Вой-

тонис на основе этих экспериментальных исследований обрисовал общий подслой того поведения обезьян, которое у высших их форм вело в иных условиях к возникновению орудийной деятельности.
Точно так же следует иметь в виду, что ориентировочно-поисковая («исследовательская») деятельность обезьян тесно сопряжена с беспрестанными попытками добывания пищи, на что, например, у павианов уходит все светлое время суток. Но еще важнее, что растительный и животный разделы пищевого рациона обезьян в природе чрезвычайно разнородны, включая многие десятки видов организмов. Об этом мы читаем у физиолога и приматолога Л. Г. Воронина (1950). И когда теперь мы сопоставляем богатство видов пищи с высоким и особым развитием черт «любопытства» у обезьян, то объяснение находится здесь и тому, что у этих наших сородичей процессы возбуждения и торможения, анализа и синтеза развиты примерно одинаково сильно, достаточно взаимоуравновешены, как это следует иэ опытов Л. Г. Воронина (1952, 1965).
Генезис подобной уравновешенности высших нервных процессов у обезьян выработался, конечно, и под влиянием условий стадной жизни этих животных, которая наиболее подробно и обстоятельно исследована Н. А. Тих (1950, 1968, 1970) на стадах макаков резусов и павианов гамадрилов в Сухумском питомнике. «Вполне понятно,- пишет она,- что если даже при животных формах приспособления к среде огромную роль играли общежительность, взаимопомощь и сотрудничество, взаимное подражание, способность к самоограничению, сложные средства связи, то еще большее значение приобретали эти факторы при переходе к трудовой деятельности».
Особое место в исследованиях Н. А. Тих занял и процесс развития поведения детенышей обезьян (1966) в условиях стадной жизни и в изоляции, когда на основе частных функциональных связей между органами возникает слитие функций в едином акте поведения, идет формирование систем связей и полифункциональных органов. Уровень и характер развития актов поведения и нервных реакций на среду при воспитании вне стада очень низки (Нестурх, 1966). В стадных же условиях мимические и пантомимические реакции низших узконосых обезьян, как и у шимпанзе, достигают полного комплекса выраженности (Бунак, Якименко 1965).
Многочисленные опыты по изучению поведения шимпанзе были проведены Г. З. Рогинским (1948), который разработал, в частности, метод подтягивания животным тесемок с пищей, причем свободные тесемки должны были оставаться на месте. Такой прием, позволил исследователю, опиравшемуся в своих экспериментах, на природные биологические особенности обезьян, прийти к анализу парной работы больших полушарий мозга и у низших обезьян (1955). Методом тесемок и иными приемами неоднократно с успехом пользовалась в опытах с шимпанзе С. Л. Новоселова. (1960) при исследовании их пове-

дения и формирования действий отдельных сегментов верхних конечностей. Зоопсихологические работы советских ученых достигли большого размаха и ознаменовались многими существенными результатами, важными для антропологов, психологов, педагогов. Сюда можно включить работы В. С. Мухиной (1965) о начальных ступенях развития изобразительных способностей у малых детей в сравнении с зачатками черкательных движений и у обезьян, а также исследования А. Я. Марковой (1963, 1967) над восприятием обезьянами формы и цвета предметов при экспериментах с выбором или с манипулированием.
В ином плане наблюдал манипулирование предметами у обезьян К. Э. Фабри (1958), который анализировал подобные действия в связи со стадностью, с ориентировочно-исследовательским рефлексом и этологией. Весьма ценен вывод этого автора о большом потенциальном богатстве высшей нервной деятельности и гаптической изобретательности в теснейшем контакте со зрительным и тактильным анализаторами, с особой силой и разнообразностью проявляющимися в стесненных условиях в клетке либо в местности с недостаточностью источников пищи. Это позволяет К. Э. Фабри связать качественные особенности поведения обезьян с проблемой факторов возникновения первых людей.
Павловская школа физиологов внесла большой вклад в познание сущности и уровня высшей нервной деятельности обезьян, особенно высших, а именно шимпанзе. Сам И. П. Павлов делал на, них опыты с последующим анализом их орудийной и мыслительной деятельности на «Средах» (1949, т. 1-3). Идея о необходимости изучения условных рефлексов и поведения не только на собаках, но и на обезьянах была, высказана автором еще в 1921 г. в беседе с И. П. Павловым у него дома на тему о степени физиологической близости между человеком и антропоидами, включая процесс размножения и проблему скрещивания среди узконосых высших приматов. Обращение к опытам на обезьянах было, очевидно, в плане замыслов дальнейших действий в развитии рефлекторной теории, так как уже в 1923 г. Иван Петрович поручил Д. Ф. Фурсикову и А. Г. Иванову-Смоленскому подготовить организацию опытов по высшей нервной деятельности и поведению сперва на низших обезьянах.
Здесь было бы излишним подробно описывать знаменитые опыты с шимпанзе Розой и особенно Рафаэлем, производившиеся И. П. Штодиным, П. К. Денисовым, но более всего Э. Г. Вацуро (1948), который отдал предпочтение в активной деятельности этих антропоидов анализатору кинестезическому по сравнениями зрительным.
Общеизвестно, что подобные исследования носили ярко выраженный материалистический характер уже по самому своему-существу и способствовали дальнейшему прогрессу экспериментов на обезьянах в Колтушах - этой «всемирной столице условных, рефлексов».

Из позднейших работ на шимпанзе Колтушевского антропоидника мы в первую очередь назовем осуществляемое Л. А. Фирсовым изучение следового подражания цепному двигательному условному рефлексу и упрочения последнего у обезьян-имитаторов (1960, 1963). В этой работе испытывалась память животного и значение его зрительного анализатора. Он же у человекообразных обезьян (1969) изучал голосовые реакции как средство адаптации в жизни стада на воле; в качестве средства сигнализации их следует считать мощным фактором объединения животных. Другое направление в Колтушах осуществляется А. И. Счастным (1966), который предъявлял шимпанзе демонтированные ключи для их сборки и последующего открывания выдвижных ящиков экспериментального аппарата: в одном из них были всегда овощи или фрукты, а в другом - игрушка. Различия в форме и строении «конструкционных» ключей и замков в сменных ящиках осложняли животным добывание приманки в зависимости от пищевой или игровой возбудимости. Постепенно двигательные акты обезьян с ключами и ящиками становились строго последовательными, направленными, адекватными, и цель достигалась. А. И. Счастный считает, что выработанные на разных безусловных подкреплениях строго последовательные цепи двигательных условных рефлексов и оказываются теми различными функциональными системами условно-безусловных связей, которые лежат в основе сложных актов поведения человекообразных обезьян, в частности конструктивной деятельности; автор отмечает качественные отличия в типе их мышления от свойственного человеку благодаря отсутствию у обезьян плана и характера действий, необходимых для решения задач по достижению цели, из-за непреднамеренности поведения и непонимания их смыслового содержания, а также по причине становления и развития деятельности лишь в практическом опыте, на пробах и ошибках.
Достижения советской приматологии ярко обнаружились на проходивших в Москве VII Международном конгрессе антропологических и этнографических наук с 1 по 10 августа 1964 г. («Вопросы антропологии», 1965, № 19) и на XVIII Международном психологическом конгрессе (4-11 августа 1965 г.), на которых выступали с докладами многие антропологи, анатомы, психологи и другие исследователи приматов (Рогинский, 1967). Нельзя также не упомянуть и о Международном симпозиуме «Биология и патология обезьян», происходившем 17-22 октября 1966 г. в Сухуми. На этих конгрессах и симпозиуме в качестве лейтмотива в докладах советских делегатов особенно четко звучала и аргументировалась результатами исследований основная идея анатомо-физиологического родства человека с приматами, выражающегося в ходе их онто- и филогении, но при учете определенного и существенного качественного своеобразия и коренного различия между людьми и этими животными.
Подобная диалектико-материалистическая концепция советских

приматологов не могла, в частности, не проявиться в освещении узловых пунктов антропогенеза; хода эволюции ближайших предшественников людей и преодоления ими грани между животным и человеком; факторов и закономерностей эволюции высших приматов; диалектики процесса гоминизации. Во всех этих направлениях антрополог не может обойтись без знания приматологических данных, и ему приходится глубоко проникать в филогению высших и низших обезьян. И если прямохождение у некоторых видов ископаемых антропоидов конца миоцена - начала плиоцена могло в соединении с употреблением природных предметов как орудий способствовать первоначальной гоминизации, то такие факторы, как природная беззащитность, слабая размножаемость, долгая беременность, могли иногда вести к биологическому регрессу и вымиранию (Нестурх, 1964).
В предпитекантроповый период борьба против хищников, несомненно, отягощала существование предков человека. Перед приматологами возникла задача выяснить, в какой мере ближайшие предшественники людей могли при этом обращаться к метанию камней или палок в живую цель в хищника или в преследуемое животное. С павианами в Сухуме такое исследование осуществил А. И. Кац (1949). Во многих тысячах опытов обезьяны показали умение попадать камнем в таз на расстоянии до 1-2 метров и более. Позднее аналогичные, еще более ценные результаты Кац получил на шимпанзе в Тбилисском зоологическом саду (1964, 1966).
Другого характера была длительная серия опытов Г. Ф. Хрустова (1965) на шимпанзе (Москва, Зоосад). Обезьяне ставилась задача - для добывания приманки отщепить часть в виде щепочки с помощью зубов от доски или от деревянного круга (направление волокон в нем иногда маскировалось наклеенной бумагой и перпендикулярно им нанесенными линиями). Эта палочка должна была вытолкнуть приманку из трубки. После успешных решений этой задачи антропоиду предлагался камень в качестве орудия для отщепления палочки от дубового круга, неподдававшегося зубам. Но обезьяна не сделала этого. О случаях разбивания шимпанзе орехов камнем в природе единичные сведения встречались в литературе еще во времена Дарвина. Исследования Каца и Хрустова представляют большой интерес для зоопсихологии, для решения проблем антропогенеза.
В советской приматологии большое место занимают также исследования, посвященные ископаемым обезьянам и полуобезьянам - морфологическим особенностям их костных остатков, биологии их эволюции, степени близости к древнейшим людям, их систематике, геологическому и хронологическому возрасту, ареалам обитания (в связи с проблемой исходной прародины человечества).
Находки ископаемых обезьян на территории СССР весьма немногочисленны. Кроме нижнего премоляра макака, обнаруженного И. Г. Пидопличко в 1934 г. в мио-

ценовых отложениях Одесской области, упомянем об открытии там же в 1956 г. фрагмента верхней челюсти мезопитека Б. А. Трофимовым (Гремяцкий, 1957). Особый интерес представляет находка двух верхних зубов человекообразной обезьяны - удабнопитека в Грузии. Они были обнаружены Е. Г. Габашвили в 1939 г. и ею с Н. О. Бурчак-Абрамовичем описаны в 1945 г. Своеобразие морфологических особенностей зубов затруднило установление родства удабнопитека с другими антропоидами, однако вероятнее всего сближать его с такими азиатскими представителями, как рамапитек (Решетов, 1966). На территории СССР были еще сделаны находки костных остатков вымерших низших узконосых обезьян (Алексеева, 1964),
Один из наиболее важных разделов приматологии составляет эволюция неогеновых антропоидов. Из числа советских приматологов В. П. Якимов уделил наибольшее внимание в своих работах плиоценовым и плейстоценовым антропоидам - группе австралопитековых (1951, 1960, 1964, 1966). Он видит в ней хороший пример пучка адаптивных направлений эволюции двуногих высших приматов. Однако группа эта окраинная, частью она специализирована, частью с недостаточной степенью гоминизации. Поэтому ее трудно рассматривать в качестве действительного непосредственного предка людей. Но все-таки это были высокоразвитые двуногие антропоиды с орудийной деятельностью, и их можно трактовать как своеобразные «модели» при суждении о вероятном внешнем облике и возможном образе жизни непосредственных зоологических предшественников древнейших гоминид.
При анализе миоценового этапа эволюции антропоидов Якимов считает проконсулов за пример антропоида, лишенного черт брахиации, что важно принимать во внимание при обсуждении предковой линии для гоминид, где прямохождение могло развиться довольно рано в связи с усилением процесса адаптивной радиации группы антропоидов (Якимов, 1964).
По количеству находок и видов ископаемых антропоиды значительно превышают низших узконосых обезьян (Гремяцкий, 1961), причем особенно часто открытия костных остатков высших форм происходили за последние сорок пять лет в Африке. Достаточно упомянуть об освещаемых и живо обсуждаемых советскими приматологами и антропологами находках костных остатков ореопитека (Гремяцкий, 1958), зинджантропа (Якимов, 1960), презинджантропа (Решетов, 1962, 1963), чадантропа (Урысон, 1966).
Наибольшее многообразие мнений вызвали костные остатки презинджантропа, или гомо габилис (Homo habilis). Одни советские специалисты признают этогс ископаемого примата за гоминида, другие полагают, что найденные тут же очень грубые галечные орудия (вроде «эолитов») могут и не быть непременно связаны с этим «человеком умелым», большая хронологическая давность которого тоже не всеми принимается (Решетов, 1966).

Взгляды исследователей зависят здесь отчасти и от того, где они ищут первоначальную прародину человечества - в Африке или Азии.
В пользу африканской прародины высказывается, например, М. И. Урысон (1966), И. К. Иванова (1965), в пользу азиатской - автор данной книги (1964б), также Ю. Г. Решетов, который в своей недавней монографии (1966) аргументирует вторую точку зрения многочисленными палеоприматологическими, палеонтологическими, геологическими, палеогеографическими и палеоантропологическими фактами.
Противоположные концепции во взглядах и оценках степени родства, черт сходства и различия находок высших ископаемых приматов вызывают в последнее время большой разнобой также в области таксономии их групп, в систематических взаимоотношениях между крупными антропоидами (понгидами) и людьми (гоминидами). Здесь выдвигались различные классификационные схемы, из числа которых особенного внимания заслуживает предложенная А. А. Зубовым (1964). По его предложению, группа австралопитеков образует подсемейство парантропинных понгид с двумя родами - австралопитеков и парантропов. Если сюда прибавить гигантопитеков и некоторых других ископаемых высших приматов с гоминоидными особенностями, но не дошедших до выделывания искусственных орудий, то в широком смысле слова, полагает Зубов, всех их можно было бы объединить под термином «прегоминиды» (предлюди), или предшественники людей (Praehominidae), который предлагался еще Г. Хеберером (Heberer, 1953).
Однако остается все же немало трудностей для полного решения сложной проблемы грани между животным и человеком, которая особое внимание советских и зарубежных приматологов и антропологов привлекла в последние 5-10 лет, в частности на VII конгрессе в Москве. Как справедливо пишет В. П. Якимов (1965), средние объемы головного мозга могут служить важным морфологическим критерием, помогающим вместе с особенностями формы эндокрана, черепа, зубов и скелета конечностей, особенно верхней (передней), судить с достаточной степенью вероятности о принадлежности костных остатков антропоиду или человеку согласно принимаемой классификации групп высших приматов, включая людей (см. статью М. И. Урысона, 1965).
Конечно, приматологи и антропологи должны придавать чрезвычайную важность также археологическому критерию искусственно изготовленного, пусть самого примитивного каменного орудия наидревнейших людей, хотя как раз в случае яванских питекантропов морфологическая его характеристика заставляет в настоящее время подавляющее большинство специалистов, если не всех, признавать их за людей. В данном отношении яванские питекантропы, представленные взрослыми особями (мужчинами и женщинами), имеют несомненное преимущество перед подростком презинджантропа с его гориллоидными

чертами и сомнительными галечными «орудиями».
И если африканские парантропинные антропоиды представляют собой скорее боковую ветвь по отношению к эволюции собственно гоминид, начиная с архантропов, то лишь предковый вид, обитавший, очевидно, в Южной Азии (Решетов, 1966) и обладавший несколько более крупным средним объемом головного мозга, смог дать начало первому и единственному виду древнейших людей типа Homo erectus (человек прямоходящий). Советские приматологи и антропологи всегда были единодушны в признании учения моногенизма Дарвина и развивали его, одновременно борясь против полигенизма и тем самым против расизма.
Борьба советских приматологов и антропологов против других идеалистических концепций антропогенеза выразилась в критическом анализе, например, гигантопитековой гипотезы Франца Вейденрейха, гипотезы зоантропа Г. Осборна и тарзиальной гипотезы В. Вуда Джонса. Вейденрейх предложил ортогенетическую концепцию происхождения древнейших людей от огромных азиатских антропоидов, размеры тела которых в процессе эволюции по причинам, им не указанным, уменьшались. Другими словами, концепцию Вейденрейха можно было бы назвать «гипотезой измельчания». Правда, он подчеркнул черты сходства мегантропа с питекантропом (Гремяцкий, 1966), а это благоприятствует мнению о том, что Азия является прародиной человечества.
Антропогенетическая гипотеза Осборна о маленьком двуногом эоантропе с относительно большим мозгом, высоким соображением и ловкими руками, со стопроцентным набором качеств человека, не основана на приматологических фактах и неверна в корне. Наконец, тарзиальная гипотеза Вуда Джонса о происхождении человека непосредственно от древнего долгопята, хотя и составлена с привлечением многих сравнительно-анатомических материалов, все же встретила слишком много возражений (Дешин, 1922; Рогинский, 1948) и теперь может считаться вполне опровергнутой усилиями советских и зарубежных специалистов. Этот своеобразный моногенизм с предком в виде долгопята, гигантопитека или же эоантропа оказался не в состоянии выдержать научной критики.
Очень большое значение в развитии советской палеоприматологии и палеоантропологии имели исследования Н. А. Синельникова (1937) по микроструктуре компактного вещества бедренной кости шимпанзе и человека. Незадолго до того Эжен Дюбуа изучил ход остеонов в бедренной кости питекантропа и нашел в этом признаке отличия от человека. Однако оказалось, что Дюбуа пользовался для сравнения устаревшими литературными данными и впоследствии ему пришлось признать правоту Н. А. Синельникова, который показал, что микроструктура бедер питекантропа и современного человека очень сходна, а компактное вещество бедра шимпанзе имеет иное направление остеонов.

Отсюда следует, что питекантроп - гоминид, а не антропоид.
Таким образом, советская палеоприматология внесла свою немалую лепту в учение об антропогенезе и способствовала не только познанию предыстории гоминид, но и пониманию современного морфологического и анатомо-физиологического видового состояния Homo sapiens.
Одна из замечательных особенностей кожного покрова современного человека состоит в богатстве и разветвленности окончаний нервов и сосудов, что при чертах общего сходства обусловливает качественные его отличия от обезьян, у которых покраснение кожи, как правило, не констатируется. Эти факты были добыты П. М. Залканом (1961, 1966) в долголетних исследованиях на низших и высших обезьянах. Обильное снабжение кожи кровеносными сосудами, как полагает экспериментатор, развилось в процессе становления человека и послужило одной из причин ослабления волосяного покрова на теле гоминид. Работы П. М. Залкана представляют большой интерес для учения об антропогенезе.
В системе органов размноже ния можно отметить наблюдения над менструальным циклом и его внешними проявлениями, в частности над набуханием половой кожи у макаков, мангобеев, павианов (Нестурх, 1946; Алексеева, 1948; Алексеева, Нестурх, 1953; Алексеева, 1947, 1961). А так как сходные явления характерны также для горилл и шимпанзе, то можно полагать, что они были свойственны и предкам человека.
У церкопитековых обезьян изучались также их плаценты (Нестурх, 1941), а у шимпанзе и других приматов - сверхчисленные млечные железы (Нестурх, 1936, 1940), редкость появления которых у обезьян связана, очевидно, с древесным образом жизни и рождением поэтому, как правило, лишь одного детеныша. Можно также упомянуть о нахождении у орангутана группы крови В (Нестурх, 1930) и об исследованиях морфологии лейкоцитов на низших узконосых обезьянах (Григорова, Нестурх, 1946). У них была обнаружена явная многосегментность ядра нейтрофилов и другие особенности в отличие от антропоидов и человека. Кровь низших обезьян исследована также М. И. Куксовой (1956, 1959).
В истории советской приматологии очень видное место принадлежит Петру Викторовичу Бочкареву (1935), который свои основные труды по биологии размножения низших обезьян, равно как и по многим направлениям их эндокринологии и биохимии, по возрастному развитию и питанию, совершил в Сухумском питомнике (Фридман, 1968). В 1937 г. он завершил свое большое исследование «Влагалищный цикл у приматов», в котором была показана явная генетическая близость человека к обезьянам именно в данном отношении.
Позднее И. С. Елигулашвили (1955) осуществил важное исследование по беременности и родам у низших обезьян (в сравнении с человеком) на очень большом материале. В частности, этот автор установил, что свет действует тормозящим образом на течение

родового процесса у обезьян, которые поэтому и рожают ночью, в темноте, между тем как у женщин примерно половина новорожденных появляется в светлое время суток.
Этот факт тоже представляет большой интерес для приматолога и антрополога, так как показывает еще одно существенное изменение в биологии человека, сформировавшееся, несомненно, под влиянием социальных закономерностей и факторов, которые преобразовали человеческое существо, его нервно-гуморальные влияния и ход онтогенеза, включая реакции материнского организма на условия внешней среды.
Онтогенетическое развитие обезьян изучалось по разным линиям. Например, В. П. Якимов (1947) определил характерные черты нарастания веса тела у павианов гамадрилов: прибавление веса детенышей мужского и женского пола идет сходно до возраста трех с половиной лет; масса тела взрослых самок перестает нарастать с 7 лет (средний вес - 12 320 г), самцов - с 10 лет (21 455 г); такой резкий половой диморфизм в весе объясняется в первую очередь действием полового отбора в связи со стадным наземным образом жизни гамадрилов.
К изучению биологии размножения обезьян можно отнести и опыты скрещивания между собой их разных видов и даже родов (макаки и павианы), сопровождавшиеся появлением здорового потомства в качестве нескольких десятков особей в Сухумском питомнике (Лакин, 1959). Из области изучения наследственности у приматов упомянем о начатом там же еще при П. В. Бочкареве исследовании у павианов гамадрилов судорожных припадков И. Г. Кондратьевым и позднее Г. Ф. Лакиным (1967 г). Оказалось, что эти тетанические явления наследуются по правилам Менделя, хотя при достаточном количестве кальция в пище они могут и не обнаружиться.
Якимовым было изучено и онтогенетическое развитие скелета этих павианов, а также возрастные изменения пропорций их тела (1946, 1947). Последние более подробно исследовались Г. Ф. Лакиным в результате собирания им значительных материалов по росту, развитию и выращиванию резусов и гамадрилов в Сухуми (1958). Он нашел, что типичные для них пропорции телосложения (туловище и голова) складываются ко времени наступления половозрелости, к 5-6 годам. Позже происходит второе удлинение туловища, сопровождающееся у самцов довольно сильным увеличением объема грудной клетки. Череп с возрастом делается более широким.
Очень велика практическая важность познания приматов, в первую очередь обезьян, в самых разнообразных областях медицины, потому что это наиболее близкие нам сородичи. Они могут служить и во все более крупных масштабах служат в качестве «живых моделей» для экспериментального воспроизведения, познания сущности и излечения не только сравнительно простых, но и некоторых наиболее тяжелых заболеваний вплоть до канцерогенных (Лапин и соавторы, 1963, 1968; «Биология и патология обезьян», I960). Еже-

годно для специальных институтов Академии медицинских наук СССР закупаются и привозятся для экспериментов тысячи низших обезьян, преимущественно в Москву и Сухуми (филиал в Сочи проектируется на 5 тыс. особей сверх 2 тыс., находящихся в Сухумском питомнике).
Основное стадо обезьян в Сухуми уже акклиматизировалось, и их размножение идет успешно. Дороговизна этих животных заставляет делать попытки их размножения и в условиях климата Подмосковья (Чернышев, 1966).
Так или иначе в распоряжение медиков, анатомов и других специалистов поступают большие контингенты обезьян. Это налагает на приматологов и антропологов обязанность еще более интенсивно использовать предоставляющиеся широкие возможности для постановки и разрешения своих специфических задач и проблем, чтобы, как и раньше, идти на уровне достижений современной приматологии.
Теоретическое и практическое значение приматологии в СССР интенсивно повышается, как это можно было видеть из предыдущего изложения и из существующей практики. Приматологические данные полезны в борьбе против идеалистических, в частности антидарвинистических, представлений об эволюции таких высших млекопитающих животных, как человекообразные и другие обезьяны, за подлинно материалистическую теорию происхождения и развития человека на Земле.Очерк развития знаний о приматах

В прошлом веке существовало два ответа: один дан в Библии, другой - в теории Чарльза Дарвина. Где, когда и как возник род человеческий? Наиболее ортодоксальные сторонники библейской версии считают, что каждый вид, в том числе и человек, был создан Богом. Область исследований, направленных на поиск научных доказательств этой версии, называется креационизмом.

Чарлз Дарвин не отрицал существования Бога, однако считал, что Бог создал лишь начальные виды, остальные же возникли под действием естественного отбора. Альфред Уоллес, который пришел к открытию принципа естественного отбора почти одновременно с Дарвином, в отличие от последнего утверждал, что между человеком и животными существует резкая грань в отношении психической деятельности. Он пришел к выводу, что мозг человека не может рассматриваться как результат естественного отбора. Уоллес провозгласил, что этот мыслительный инструмент возник в результате потребностей его обладателя, и предполагал вмешательство высшего разумного существа.

Признание работ Дарвина существование эволюции было признано большинством ученых ещё при жизни Дарвина; его теория естественного отбора, как основное объяснение эволюции, стала общепризнанной лишь в 30-х годах XX-го столетия. идеи и открытия Дарвина в переработанном виде формируют фундамент современной синтетической теории эволюции и составляют основу биологии, как обеспечивающие логическое объяснение биоразнообразия. последователи учения Дарвина развивают направление эволюционной мысли, носящее его имя (дарвинизм).

Дарвинизм Существенный вклад в пропаганду и развитие дарвинизма внесли Т. Гексли (в 1860 предложил термин «Дарвинизм»), Ф. Мюллер и Э. Геккель, А. О. и В. О. Ковалевские, Н. А. и А. Н. Северцовы, И. И. Мечников, К. А. Тимирязев, И. И. Шмальгаузен и др. В егг.века сформировалась синтетическая теория эволюции, объединившая классический дарвинизм и достижения генетики. теория эволюции органического мира Земли, основанная на воззрениях Дарвина. движущими силами эволюции являются наследственная изменчивость и естественный отбор, следствием которого является возникновение новых видов. существенно, что приспособленность организмов к окружающей среде носит относительный характер.

Креационизм концепция, в рамках которой основные формы органического мира, человечество, планета Земля, а также мир в целом, рассматриваются как созданные Творцом или Богом. креационисты подтверждают тексты Библии точными расчетами. в большинстве своем они отвергают эволюцию, приводя при этом неоспоримые факты в свою пользу. К примеру, сообщается о том, что эксперты по вычислительной технике зашли в тупик в попытке воспроизвести человеческое зрение. Они вынуждены были признать, что невозможно искусственным путем воспроизвести человеческий глаз.человеческий глаз

Истоки креационизма Наука Сотворение мира или Креационизм берет свое начало, после того как приобрела популярность теория эволюции, а свое бурное развитие она получила после того, как предположения креационистов нашли научное подтверждение, и смогли ответить на вопросы сотворения мира более обосновано.

Определение степени родства Этот метод применили и к человекообразным обезьянам. После сравнения выяснилось, что человек отличается от шимпанзе всего на 2,5%, немногим больше от гориллы, а от низших обезьян более чем на 10%. человекообразным обезьянам. человек отличается от шимпанзе всего на 2,5%, В последнее время учёные предложили совершенно новый способ определения степени родства любых живых организмов. Они сравнивают, насколько совпадает строение ДНК двух живых существ. Чем меньше совпадений тем дальше родство.

Дриопитеки Всё это отнюдь не означает, что ныне живущие шимпанзе или гориллы точные копии предков человека. Просто у человека с этими обезьянами имеется общий предок. Учёные назвали его дриопитеком (по-латыни «древесная обезьяна»), т.к. он обитал на деревьях. В 1856 г. во Франции отыскали части скелета этого пращура шимпанзе, гориллы и человека.

Спуститься с деревьев на землю Во времена жизни дриопитеков значительную часть суши затронуло изменение климата: тропические джунгли исчезали и сменялись пространствами, лишёнными лесов. Это обстоятельство не могло не сказаться и на образе жизни животных. Иные отступали под прикрытие исчезающего леса, другие старались приспособиться к жизни на открытой местности. Так жизнь заставила дриопитеков «спуститься с деревьев на землю».

Австралопитеки Вост.. Африка, млн. лет назад. Этот вид существовал долго и, возможно, дал начало нескольким эволюционным линиям. Найдены остатки более 300 особей (в том числе известная "Люси").(в том числе известная "Люси"). Много "обезьяньих" признаков: вытянутое (прогнатическое) лицо, U - образное нёбо (с параллельными друг другу рядами коренных зубов); маленькая мозговая коробка (430 куб. см.). Но есть и много отличий от обезьян, главное из которых - хождение на двух ногах, постепенная утрата «шубы из густой шерсти». хождение на двух ногах

Хождение на двух ногах Хождение на двух ногах принесло человеку массу неудобств. Скорость его передвижения сразу замедлилась, роды стали мучительными (в отличие от четвероногих). Но преимущества этого способа передвижения перевешивали. Высвободились руки. Теперь в них можно было держать камни, палки, другие орудия.

Человек умелый Homo habilis ("человек умелый") представлял собой первый известный вид нашего рода Homo. Масса - около 50 кг, Рост не выше 1,5 м. Этот вид существовал около 2-1,5 миллионов лет назад. В 1960 г. английский антрополог Луис Лики нашёл в ущелье Олдовай (Танзания) рядом с останками «человека умелого» самые древние орудия, созданные человеческими руками.самые древние орудия

Орудия труда А - Грубое рубило (чоппер)из лавы; им пользовались для резки мяса или для раскалывания костей. Б - Многогранник (полиэдр) с тремя или с большим числом режущих краев. В - Дискоид с острыми краями. Г - Скребло для обработки шкур. Д - Каменный молоток.

Человек выпрямленный Ноmo erectus. К этому виду относят питекантропа (по-латыни «обезьяночеловека»), синантропа («китайского человека» его останки были найдены в Китае) и некоторые другие подвиды. У представителей H. erectus, живших 1,5 миллиона лет назад, объем головного мозга составлял около 900 кубических сантиметров. Более поздние erectus, жившие тыс. лет назад, были обладателями головного мозга объемом приблизительно 1100 кубических сантиметров. Одной из характерных особенностей этих гоминид были очень толстые надбровные дуги и вытянутый, низкий череп.

Неандертальцы Неандертальцы, ископаемые древние люди, создавшие археологические культуры раннего палеолита. Скелетные остатки неандертальцев открыты в Европе, Азии и Африке. Время существования тыс. лет назад. Как установили исследования генетического материала неандертальцев, они, видимо, не являются прямыми предками современного человека.

Физический тип неандертальцев Для них были характерны плотное мускулистое сложение при небольшом росте (см у мужчин), массивный скелет, объемистая грудная клетка, чрезвычайно высокое отношение массы тела к его поверхности, что уменьшало относительную поверхность теплоотдачи. Неандертальцы имели крупный, хотя еще и примитивный мозг (см 3 и выше), длинный массивный череп с развитым надглазным валиком, покатым лбом и вытянутым «шиньонообразным» затылком; очень своеобразно «неандертальское лицо» со скошенными скулами, сильно выступающим носом и срезанным подбородком.

Кроманьонцы Кроманьонцы, ранние представители современного человека в Европе и отчасти за ее пределами, жившие тыс. лет назад; возможные предки европеоидной расы. Часто кроманьонцами называют всех ранних людей современного вида независимо от места находки, что вряд ли справедливо, так как только в Европе существовало несколько их различных вариантов.

Физический тип кроманьонцев Телосложение кроманьонцев было менее грубым и массивным, чем у неандертальцев. Они были высокорослы (рост до см) и имели вытянутые «тропические» (то есть свойственные современным тропическим популяциям человека) пропорции тела. Их череп по сравнению с черепом неандертальцев имел более высокий и округленный свод, прямой и более гладкий лоб, выступающий подбородок. Людей кроманьонского типа отличало низкое, но широкое лицо, угловатые глазницы, узкий, сильно выступающий нос и крупный мозг (в среднем 1800 см 3 для находок из гротов Ментоны).

Homo georgicus Еще одна сенсационная находка последних лет. Найден в Дманиси (Грузия) в 2001 г., описан в 2002 г (главный автор - Давид Лордкипанидзе). Возраст 1,8 млн. лет. Это самая древняя находка гоминид (и людей) за пределами Африки (она же и самая примитивная). Форма предположительно интерпретируется как переходная между H.habilis и H.ergaster. Объем мозга куб.см. Рост 1.5 м.

Homo ergaster Ранее этих африканских древних людей (живших млн. лет назад) объединяли в один вид с азиатскими Homo erectus, но позже большинство ученых стали относить их к особому виду. Череп округлый, надбровные дуги сильно развиты. Зубы мелкие, особенно по сравнению с австралопитеками. Отличается от erectus более тонкими черепными костями, слабым затылочным выступом и др. Объем мозга 880 куб. см.

Homo rudolfensis Жили 1.8 млн.. лет назад, Вост.. Африка. Этот череп сначала относили к H.habilis, но В.П.Алексеев в 1986 г. выделил его в отдельный вид H.rudolfensis. Объем черепа 775 куб. см. - гораздо больше, чем у австралопитеков, и больше, чем у типичных habilis. H.rudolfensis отличается также слабым развитием надглазничного валика.

Homo floresiensis На о-ве Флорес (Индонезия) недавно найдены останки неизвестного ранее карликового вида людей, жившего тыс. лет назад. Предполагается, что этот вид (названный Homo floresiensis) - боковая ветвь эволюционного древа людей, потомок изолированных островных популяций Homo erectus (питекантропов). Судя по каменным орудиям, питекантропы появились на Флоресе 850 тыс. лет назад. Там, в условиях островной изоляции, они измельчались и настолько сильно видоизменились, что их потомков пришлось выделить в отдельный вид. Физ. тип Физ. тип

Физический тип Homo floresiensis Рост Homo floresiensis был всего около метра, объем мозга - около 380 куб. см. (примерно как у шимпанзе), они были прямоходящими, лишенными волосяного покрова. Их отличали глубоко посаженные глаза, плоский нос и выступающие вперед челюсти с большими зубами. Они владели огнем, делали довольно совершенные каменные орудия и, возможно, охотились на крупных животных (местных карликовых слонов - стегодонов). см. материалы из апрельского (2005 г.) номера National Geographic - Россия